Спартак

— Туда попадет тот, кто покончит с недоразумением рабского бунта и этим человеком будет триумфальный Гней Помпей Магн, от имени которого я имею честь говорить! — процедил ученый сквозь зубы. — Вот только вы уже не сможете прочитать эту книгу!

Я переглянулся с Рутом.

— Ближе к делу! — сказал я, изумляясь наглости этого мужика.

Я подошел к столу, отодвинул стул, пригласил своего гостя присесть. Варрон заколебался, считая, что ниже чести римлянина садиться за стол переговоров с варваром и жалким рабом, но все же сел на подставленный мною стул. Я сел рядом. Положил на стол свой гладиус.

— О чем хочет говорить со мной Помпей? — поинтересовался я.

— Великий Помпей выдвигает условие, раб, — ответил Варрон, косясь на гладиус. — Помпей Магн знает о том, что у вас томятся в плену доблестные римские войны из легионов Марка Красса! — заявил посол.

— Никто не будет выдвигать нам условия! — фыркнул Рут, но я поднял руку, сдерживая гопломаха.

— Наш полководец желает, чтобы все до одного эти люди получили свободу. Не вам рабам лишать свободы римских граждан! — глаза Варрона сузились.

— Не вам свиньям лишать свободы других людей! — вспылил Рут.

— Не тебе варвар открывать рот, когда разговаривает доминус!

Рут позеленел от злости. Понимая, что если разговор не уйдет в другое русло, германец прирежет легата, я попросил Рута покинуть комнату. Рут нехотя ушел, осыпая Варрона проклятиями. Легат усмехнулся, когда дверь за его спиной хлопнула. Для меня это стало последней каплей. Я схватил Варрона за шиворот.

— Клянусь богами, что еще одно слово, и ты не закончишь свой трактат! Подумай дважды, прежде чем что-то говорить! — выпалил я и грубо оттолкнул римского легата.

Рука Варрона метнулась к поясу, но лишь схватилась за пустоту. Гладиус у него отняли при входе в город. Было видно, как тяжело давалось оскорбленному римскому легату взять себя в руки, но он все же успокоился и гулко выдохнул.

— Продолжим, Спартак. Не в моих правилах марать руки о варвара и раба! — небрежно проронил он.

Я проглотил оскорбление, понимая, что бредовые идеи, крепко накрепко засевшие в голове этого человека ничем не искоренить.

— Мне кажется странным, что Помпей выдвигает условие, когда за его спиной десятки тысяч солдат, способных обрушиться на стены Копии по одному только приказу!

— Ничего странного в этом нет. Как я говорил выше, Помпей Магн хочет спасти легионеров, томящихся в вашем плену, которые помимо всего прочего являются римскими гражданами! Только поэтому он озвучивает вам, рабам…

— Говори прямо, — пресек я его витиеватые речи.

Варрон усмехнулся.

— Ты прав, варвар, слишком много времени я трачу на то, чтобы донести до тебя то, что донести в любом случае не получиться! — фыркнул он, разглаживая помятый плащ. — К вечеру заложники должны быть освобождены!

— Что ты предлагаешь взамен?

Варрон приподнял бровь.

— Вы сдадите оружие, выйдите из города и будете молить богов о справедливом суде, как о высшем благе! Восстание зашло слишком далеко, презренный и теперь многие из вас будут казнены. Мы оба знаем, что народ требует жестокой расправы, но сенат не настолько глуп, чтобы перебить рабов. Многие из вас вернутся на арены цирков, чтобы тешить чаяния толпы. Возможно, у кого-то появится шанс выжить… Всяко лучше, чем умереть поголовно за этими стенами или быть распятыми! Правда, Спартак? — глаза Варрона блеснули озорным блеском.

Я вскочил из-за стола, схватил его за грудки и швырнул к дверям. Посол потерял равновесие, упал и ударился о дверной косяк. Но на лице его застыла улыбка.

— У тебя есть время подумать, Спартак! — прошепелявил он, вытирая кровь с разбитых губ.

— Пошел вон! — взревел я, хватаясь за гладиус на столе.

Я понимал, что если этот деятель не закроет рот, то Рим навсегда лишится одного из ярчайших своих представителей культуры. Варрон поспешно поднялся, с гордым видом одернул задравшийся плащ и вышел через дверь. Одни Боги знали каких трудов мне стоило отпустить этого человека восвояси. Кисть, сжимавшая рукоять гладиуса побелела от напряжения. Я раздосадовано отбросил меч на пол и опустился на стул, закрыв лицо руками. Прошло несколько минут, прежде чем я сумел взять себя в руки. Что еще мог ожидать я, когда приглашал легата к столу переговоров?

— Рут! — взревел я.

Гопломах стоявший в дверях, забежал в комнату

— Собирай совет!

[1] это второй триумф из трех

[2] Луций Лициний Лукулл — римский военачальник и политический деятель из плебейского рода Лициниев Лукуллов, консул 74 года до н. э с Марком Аврелием Коттом, триумфальный полководец.

[3] Магнус с лат. Великий — в честь Александра Македонского

[4]Марк Теренций Варрон (лат. Marcus Terentius Varrō) — римский учёный-энциклопедист и писатель, по месту рождения именуемый Варрон Реатинский. Авторитет Варрона как учёного и оригинального писателя уже при жизни был неоспорим. На государственной службе прошел все должности до претуры. Верный сторонник Помпея.

[5]Консульскую тогу (toga palmeta) украшали пальмовым узором