Спартак

К моменту, когда на крыши домов Брундизия упали первые лучи утреннего солнца, город полностью контролировали наши силы. Горожане не сумели или не сочли нужным оказать повстанцам сопротивление. Я отдал руководство войском на откуп Тирну, чтобы тот в полной мере попробовал победу на вкус. Ничего не смогла поделать городская стража, при всей своей многочисленности взятая врасплох и лишившаяся главного козыря — возможности перевести город на военное положение и защищаться из-за крепких стен. Брундизий ждала неминуемая полная капитуляция. Я, Рут и Тирн принимали сдачу города у дуумвиров[1], для которых случившееся этой ночью стало страшным кошмарным. Признаться, я ожидал увидеть перед собой трусливых и напыщенных мерзавцев из числа тех, кто намертво держит в своих руках денежные потоки торгашей, туго набивая карманы серебром и ловко управляясь портом. Однако передо мной стояли два пожилых римлянина, крепко сложенных и не испытывающих страху перед лицом врага. Вряд ли кто-то из них мог представить, что Брундизий с его умопомрачительными расходами на гарнизон, падет за считанные часы и причиной того станет кучка рабов, сумевших без боя проникнуть за стены города, а затем открыть двери. Но ни один, ни другой дуумвир не подавали виду и к их чести, держались мужественно, что сразу вызвало мою симпатию.

Именно с ними предстояло решать судьбу горожан и порта. Разговор шел битых полчаса. Дуумвиры внимательно слушали. Я сразу обозначил свою позицию. Первое, что следует сделать немедленно — сдать все имеющееся в городе оружие в одно из складских помещений, которых в порту предостаточно. Разоружению подлежала городская стража, после сдачи оружия и доспех, имевшая скудный выбор — покинуть городские стены в течение получаса, либо умереть от рук моих бойцов. Я дал приказ расценить присутствие стражи в городе как неповиновение нашим условиям сдачи. Второе указание касалось детей, женщин, стариков и неработоспособных мужчин, должных покинуть город вслед за стражей в спешном порядке. Несмотря на уговоры восставших, я наотрез отказался оставлять в городе шлюх и владельцев винных домов. Третье указание касалось работяг, честно трудившихся в порту, ремесленников и мастеров своего дела. Все эти люди должны остаться в Брундизии и помочь нам освоиться прежде, чем к стенам Брундизия подведут войска римляне. В случае, если горожане не станут вставлять палки мне в колеса, я пообещал оставить Брундизий целым. В обратном случае, я прямо заявил, что сравняю город с землей.

— Спартак, видите ли, мы готовы беспрекословно выполнять одно за другим все требования и понимаем ситуацию от начала и до конца, — один из дуумвиров, с виду иллириец, говорил сбивчиво, тщательно подбирая слова. В наспех одетой на себя тоге, небольшого роста, широкоплечий, все еще сонный, он никак не мог взять себя в руки. — Но и вам стоит учесть моменты, многие из которых можно назвать определяющими.

Он переглянулся со вторым дуумвиром, которого звали Корнелий Летул. В глаза бросалась его пышная рыжая борода, не менее пышные брови и поросячьи глазки. Летул. пригладил бороду, внушительно прокашлялся.

— Если выпрямить сказанное Титом Артий вы не учитываете, что в одном морском переходе от Брундизия находятся легионы Марка Варрона, а к стенам вот-вот подойдет Красс, — прямо заявил он.

Было видно, как изменилось лицо Рута после этих слов, но я положил руку на плечо гопломаха. По последним данным, Марк Варрон Лукулл на прошлой неделе провел войска по Эгнатиевой дороге[2] в гавань Диррахия[3] и начал подготовку к погрузке легионов на корабли. Оттуда всего девяносто морских миль[4] до гавани Брундизия или как правильно сказал дуумвир, всего один морской переход.

— Что с того? — спокойно спросил я.

Рыжебородый пожал плечами.

— Наслышан о тебе, Спартак, поэтому уверен, что разговариваю с настоящим мужчиной. Скажу прямо, это вы загнаны в тупик в Брундизии, вовсе не мы.

Он впился в меня своими поросячьими глазками. Я не отвел взгляд. Стоило посмотреть на ситуацию со стороны и становилось понятным, что, укрывшись за прочными стенами Брундизия, мы попадали в капкан. Подступал Красс с ветеранами Помпея. С моря в порт Брундизия со дня на день ожидались силы Лукулла, который ничем не уступал Крассу, если не превосходил его. Со стороны ситуация казалось безвыходной. Грамотно проведенная осада, с лучшими традициями которой наверняка знакомы оба полководца, превратит жизнь обороняющихся рабов в ад. Если даже предположить, что мне удастся отбить штурм лучших полководцев Рима, имеющих в своем распоряжении более ста тысяч легионеров, и отстоять свои позиции, то нам придется выбросить белый флаг. Брундизий казался жирным куском, склады которого набиты доверху, но рано или поздно не восполняемые запасы истощатся, начнется голод, когда как армии Лукулла и Красса продолжат бесперебойно получать провиант. Так все выглядело со стороны.