Спартак

Я хлопнул молодого, полного задора галла по плечу, когда тот закончил свой доклад. Присел на присядки и начал рисовать на земле. Гопломах и молодой галл превратились во внимание, сели на присядки рядом и уставились на корявые геометрические фигуры, начавшие выходить из-под моего пальца. На земле появился один большой квадрат, левее и правее его я изобразил два круга, еще один круг поменьше втиснул внутрь квадрата. Ниже квадрата нарисовал треугольник и взглянул на полководцев.

— У нас не будет карты, поэтому запоминайте! — твердо заверил я.

Рут и Тирн наперебой закивали. Я ткнул пальцем в квадрат.

— Это Брундизий, а это, — я указал на малый круг внутри него. — Та часть нашего войска, которая останется в городе после того, как мы покинем город на кораблях!

— Спартак, но зачем… — Рут перебил меня, но я повысил голос и пресек гопломаха.

— Не перебивай!

После того как Рут символично повесил на рот замок, я продолжил.

— Два круга левее и правее Брундизия — наши войска, — я медленно провел две стрелки-дуги от квадрата, символизирующего порт до двух кругов, расположенных по левую и правую сторону. — Сюда высадятся по пять либурнов и по два квинкерема. Я хочу, чтобы на берегу было 16 полновесных центурий. Справа ты, Тирн, слева ты Рут. Я с остальным войском останусь в Брундизии, — я указал на маленький круг внутри квадрата.

На импровизированной карте появились новые стрелки, на треугольнике ниже квадрата появился крест.

— Есть возражения? — спросил я.

— Может стоит оставить Брундизий? Высадимся на берегу, отступим… — Рут озадаченно почесал затылок.

Я поднялся, отряхнул руки от пыли, гулко выдохнул.

— Помнишь, как говорил Ганник, брат? Нам выпал шанс выщипать перышки из этого золотого петушка. Время воспользоваться подарком, который на блюдечке тебе преподносит судьба. Если не сейчас, то потом нам все равно придется принимать этот бой. Вот только не уверен, что в следующий раз судьба будет также благосклонна. Отправляйтесь в порт. Мы начинаем.

В порту кипели приготовления. Через два часа закат. Рут и Тирн начнут посадку своих людей на корабли, а я останусь с остальным войском в Брундизии, чтобы подать полководцам сигнал к атаке со стен гарнизона. Все это произойдет глубоко за полночь, когда лагерь римлян погрузится в сон.

* * *

— Пора? — я то и дело косился на грека, старого матроса, бывшего триерархом на тот самом корабле, что остался в гавани в эту ночь.

Корабль между прочим оказался цел, осмотр не выявил течи и в случае необходимости мог переправить кучу людей на берег.

— Думаю, стоит выждать, — прочмокал старик беззубым ртом.

Я, не находя себе места зашагал взад-вперед по стене. Старик уже не в первый раз объяснил мне, что места высадки западнее и восточнее Брундизия, где пролив напоминал охвативший город клешню краба, не пригоден для подхода кораблей к берегу вплотную в темное время суток. Лоцманам потребуется время, чтобы вывести либурны, а уж тем более квинкверемы к берегу, чтобы корабли не сели на мель. Только после этого, восставшие смогут высадиться и взять строй. Я слушал, все понимал, но каждые пять минут задавал один и тот же вопрос. Нервы оголились, казалось, что с тех пор как корабли покинули порт, минула вечность, пусть на деле прошло чуть больше часа.

Я сделал не меньше тысячи шагов прежде чем снова подошел к старику.

— Что скажешь?

— Еще чуть-чуть, — расплылся он в беззубой улыбке.

Я сжал кулаки, набрал полную грудь ночного воздуха, гулко выдохнул, успокаиваясь. Ну почему в моих руках нет рации, по которой я смог бы связаться с Рутом и Тирном, да узнать, как обстоят у них дела! Не надо зажигать никаких факелов и костров!

— Ты уверен, что они высадятся? — выпалил я.

— Хех, если бы наши хлопцы не были уверены, то не повели бы туда свои корабли, — с безразличием на лице пожал плечами грек. — Ты ж сам не далее, как два часа назад заявил, что первый, кто посадит корабль на мель или разобьет его, лишится головы. Заверю тебя, что среди нас нет таких героев, мы люди практичные, товар возим.

Слова старого триерарха немного успокоили. Я всмотрелся сквозь ночную мглу на горизонт, где располагался лагерь римлян. О присутствии легионов Красса напоминали яркие красные точки горевших костров. Разведгруппы, которые я посылал к римскому лагерю каждые пятнадцать минут, сообщали, что за последние часы ничего не изменилось. Прозвучал отбой, легионеры выставили караульных и главное — никаких признаков присутствия Красса в ближайших двух лигах от Брундизия. Четыре конных отряда прочесали все близлежащие окрестности в поисках затаившихся легионов римлян, но тщетно. Несмотря на хорошие новости, я все же решил обезопасить Рута и Тирна, отправившихся в логово спящего льва, и приказал конным разведчикам занять выгодные позиции на возвышенностях. Оттуда они могли подать сигнал, если войско Красса появится на горизонте.

От мыслей меня отвлек старик, который внушительно прокашлялся.

— Думается мне, что они высадились и уже минут так двадцать ждут твой приказ, — хмыкнул он.