Спартак. Гладиатор

Солнце уже садилось. Спартак пробирался через лагерь, раскинувшийся теперь на значительной территории, за пределы земляных валов, возведенных людьми Глабра. Всякий, заметивший Спартака, приветствовал его, и тот непременно улыбался в ответ или произносил несколько подбадривающих слов, прежде чем двинуться дальше. Но в душе его беспокоило количество встречающихся на пути изможденных людей.

После поражения и гибели Коссиния поток новых рекрутов — мужчин, женщин и детей — превратился в настоящее половодье. Лагерь на вершине Везувия быстро оказался переполнен. С учетом приближающихся холодов Спартак принял решение переселить всех вниз, в остатки лагеря Глабра у подножия горы. Но проблему продовольствия это никак не решало.

Кроме того, так они оказались уязвимы для удара Вариния: тот перегруппировал свои войска и встал лагерем в пяти милях от них. Несмотря на то что его армия росла, Спартак все еще не хотел сходиться с римлянами в открытом бою. Да, пять тысяч человек уже неплохо обучили, но остальные и близко не были готовы к ближнему бою. Кроме того, им не хватало снаряжения. Цепи рабов давали Пульхру и другим кузнецам лишь ограниченное количество железа для мечей и копий, а обожженные в костре колья плохо годились для боя с легионерами. Иногда Спартаку хотелось очутиться во Фракии и чтобы у него там было столько закаленных в боях воинов, сколько сторонников здесь. Но он не давал себе погружаться в эти фантазии. Собрать так много фракийцев под одним знаменем — его знаменем — об этом оставалось лишь мечтать. Его замысел — объединить племена против Рима — мог и увенчаться успехом, но с той же вероятностью он сам мог погибнуть, пытаясь добиться своей цели. А люди здесь были реальны. Их просто нужно обучить и не дать армии расколоться. А этот треклятый придурок Крикс вечно создает проблемы!

Погруженный в мрачные мысли, он подошел к костру у своей палатки, где стояла Ариадна. Она следила за висящим над огнем закопченным котелком. Было холодно, и с губ Спартака срывался пар. Он потер руки и протянул их к огню.

— Пахнет вкусно. Что это?

Ариадна подняла голову:

— То, что осталось от вчерашнего тушеного мяса, только еще воды добавила.

Спартак пожал плечами:

— Мы обыскиваем все фермы в окрестностях и убиваем любую дичь, какая попадается. Но римляне теперь повсюду. Трудно охотиться, когда постоянно оглядываешься. У нас, по крайней мере, есть хоть какая-то еда. Многие в лагере ходят голодные.

Ариадна вздохнул:

— Извини. У тебя и без моих жалоб довольно проблем.

— Ничего страшного. — Он обнял Ариадну за талию. — Но нам нужно уходить отсюда. И поскорее.

Ариадна взглянула на него:

— Почему именно теперь?

— Мы уже дважды нанесли поражение Варинию, но он учится на своих ошибках. Укрепления вокруг его нового лагеря выше всех, какие я только видел, а треклятый ров такой глубокий, что там мог бы проплыть корабль. Нам скорее удастся взять штурмом Гадес, чем этот лагерь. — Он нахмурился. — Кроме того, приближается зима. Станет еще труднее находить припасы. Лучший способ избавить людей от голода — найти для лагеря более безопасное место.

— Так что же нам мешает? — Ариадна посмотрела Спартаку в лицо, и интуиция подсказала ей все ту же мысль, что беспокоила ее с тех самых пор, как они вырвались из лудуса. — Дай угадаю. Крикс не согласен с твоей идеей.

— Конечно нет. Он хочет сразиться с Варинием. Говорит, что только трусы бегут от врага. Каст на его стороне.

— Но это не бегство! Мы просто перебираемся в более безопасное место. — Впрочем, Ариадна рассматривала и запасной вариант. Они со Спартаком и еще несколько человек — скифы, фракийцы и, возможно, Карбон — могут уйти. Покинуть Италию. Даже думать об этом казалось трусостью, и Ариадна изо всех сил старалась изгнать эти мысли.

— Я говорил ему об этом, — откликнулся Спартак. — Это же не значит, что мы не будем больше сражаться с римлянами! Но до этого придурка ничего не доходит. Он говорит, что хочет уйти и забрать с собой своих людей. Каст может уйти с ним.

Вожди галлов быстро сообразили, что поток рекрутов может пополнять и их собственные группировки. Все трое завоевали огромную популярность у многих сотен рабов. Если Крикс и Каст уйдут, силы Спартака изрядно уменьшатся. Забеспокоившись, Ариадна взглянула на него:

— Что ты собираешься делать?

— Я собираюсь поесть тушеного мяса, а потом отправиться в постель с собственной женой. Может, она меня согреет, а то я промерз до костей. — Он сжал ее бедро.

Ариадне хотелось того же, но она заставила себя нахмуриться.

— Я серьезно.

Улыбка исчезла с лица Спартака.

— Знаю. Я созвал наутро военный совет.

— И?..

— Если будет на то воля Великого Всадника, уговорю их остаться с нами. — На его скулах заиграли желваки. — Будь у них хоть капля здравого смысла, они бы сами пришли к тому же выводу.

Ариадна высвободилась из его объятий.

— Поешь, — решительно сказала она и взяла плащ. — Я скоро вернусь.

Спартак удивился:

— Куда ты собралась?

— Попросить Диониса о поддержке. Нам нужна вся возможная помощь.