Спасатель

В это же время дядя Мартин махнул рукой. Это был знак, по которому дружная команда одновременно спустила курки с четырёх пневматических ружей. Мощные потоки воздуха выбили тугие пробки из железных стволов, направив концы невидимой паутины в четырёх направлениях над цветочной поляной.

Филин взмахнул крыльями, чтобы покинуть опасное место, но внезапно почувствовал, как что-то тонкое и едва ощутимое накрыло его, словно одеялом. Пытаясь выбраться из паутины, он метался из стороны в сторону, но только ещё сильнее запутывался в бесконечных петлях обволакивающей сетки.

Всю операцию отец скромно стоял в стороне, не желая участвовать в этом «детском саде», как он изволил выразиться. Но теперь он ринулся к добыче, как ошалевший рыбак после того, как выудил рыбу и бросил её на берег. Он схватил филина руками, не доверяя ни крепким нитям, прочно спутавшим его лапы, ни дяде Мартину, хохотавшему из-за кустов. Больше всего он опасался, что филин сможет всех перехитрить и вырваться на волю, а потому, вцепившись в него звериной хваткой, он засунул его себе под мышку и с ехидной улыбкой произнёс:

– Вот ты и попался, дружок!

Глава 10. Домашняя птица

Домой охотники возвращались с радостными возгласами. Впереди всех шёл отец, крепко прижимая замотанную птицу к груди. Он никак не мог поверить, что филин в его в руках и никуда теперь не денется. Однако чувство тревоги не покидало его даже сейчас, ему повсюду мерещились звери, желающие отобрать драгоценную добычу. Дети весело гоготали и, пританцовывая, кружились вокруг отца, прося дать посмотреть на филина, но отец игнорировал любые просьбы. Сзади шёл неумолкающий дядя Мартин. Он то и дело подзадоривал брата шутками и сам же над ними смеялся, потому что отцу было явно не до смеха. Внезапно дядя Мартин прокашлялся и запел песню, сочиняя слова по дороге. Ребятам песня понравилась, они быстро подхватили мотив и стали подпевать. Песня начиналась бодро и воодушевляюще:

Звенит густой дремучий лес,

Трепещут сосны на ветру.

Идёт с сумой наперевес

Охотник с ношей поутру.

В суме его закован враг,

Зловещий филин пойман в сеть.

Развеян самый жуткий страх,

Открыт сезон охот для всех.

Но потом его понесло, словно по течению реки, и мотив мелодии сменился лёгкой меланхолией:

Бегут холодные ручьи,

Стекая с самых дальних гор.

Незвонкой трелью соловьи

Оплакивают сонный бор.

Никто не ухнет над сосной,

Не зашуршит в кустах листва,

Никто не спрячет в час ночной,

Пропала мудрая сова.

– Дядя, больно грустная у тебя выходит песня, будто мы совершили что-то очень плохое, – заметил Петя.

– Кто знает, – тихо ответил дядя. – Охота всегда была беспощадна по отношению к природе. Люди веками уничтожали безобидных животных, иногда даже просто так, ради развлечения. И человека не красят эти истории. Но какова идея! Какой расчёт! Какая слаженная работа!…– дядя Мартин замолчал, словно о чём-то задумался, но уже через мгновение дети снова услышали знакомый смех:

– Брат, как там наша дичь поживает? Ты там не задушил её в своих объятьях? Ты так крепко даже жену не обнимаешь.

В ответ отец лишь издал неопределённый звук. Признать свою неправоту было трудно, и сейчас по его теории лучше всего было промолчать.

Дома первым делом раздобыли большую клетку, в которой когда-то жил соловей, но однажды до него добралась кошка, и с тех пор клетка пылилась в чулане. Филина с большим трудом выпутали из сетки и усадили в клетку. По размеру она ему была маловата, голова упиралась в изогнутую крышу, но других вариантов размещения ему не предложили. Вся семья не могла наглядеться на золотисто-оранжевый окрас гладких перьев. Сквозь тонкие прутья дети просовывали пальцы, пытаясь погладить птицу, шумели и кричали, споря о том, каким именем её называть, и кто теперь будет за ней ухаживать. Только филин сидел, как статуя, и даже не шевелился. Казалось, его абсолютно не беспокоила суета вокруг. Он втянул голову в плечи и закрыл глаза, словно отправился в зимнюю спячку. Запертый в клетке, он казался совсем безобидным. Неужели этот комок перьев и есть тот непобедимый воин, одолевший десяток охотников с ружьями?

Ответственным за охрану клетки был назначен Иван. Он должен был следить за тем, чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах клетка не открывалась. Кормить птицу предполагалось прямо через прутья.