Спасение души несчастного. Том 2

Глава 55. Часть 3. Город невест, где нет достойных женихов

Появление господина пришлось кстати. Увидев избранника дочери, родители почившей девушки устыдились и отступили – они ведь и правда потеряли голову от горя. Тут на шум сбежалась городская стража, спеша разобраться в скандале. Немного погодя нарушителей спокойствия увели.

Госпожу Хунь вернули в чувство и усадили за стол. Го Бохай отослал ее сына за водой, а женщину попросил рассказать все заново. Пока она несла какую-то несвязную околесицу, силясь скрыть неприятные подробности произошедшего, У Чан зорким взглядом окинул окрестности и с удивлением обнаружил, что преемница свахи куда-то запропастилась.

– Вы хорошо разбираетесь в карме – это я понял после нашей первой встречи, однако упрямо продолжаете что-то утаивать, – тем временем произнес Го Бохай.

– Господину просто не понять всей постыдности нашей ситуации. Эта история в прошлом. Мы так настрадались от людских пересудов! Зачем же теперь ворошить забытое… – положила руку на больное сердце госпожа Хунь.

– Если ваше прошлое дает знать о себе в настоящем, то оно никак не может быть забыто.

Под властью тихого голоса наставника, который отлично владел своими эмоциями, У Чан не смел вмешиваться, однако виски начинало ломить от сдерживаемого бешенства. Чтобы немного успокоиться, он медленно сжимал и разжимал кулаки. «Вот бесстыжая лиса, смеешь юлить, глядя моему учителю в глаза? – мысленно выругался наследник. – Посмотрим, как запоешь, когда мы доберемся до истины».

– Расскажите все с самого начала: как семья избранницы вашего сына предложила сыграть свадьбу? Как именно вы отказали двум молодым? Почему после случившегося более не позволяли сыну видеться с подругой детства?

В этот момент госпоже Хунь снова подурнело. Служанка вблизи поспешила успокоить ее, старательно обмахивая большим опахалом. На секунду девушка позволила себе дерзость и бросила гневный взгляд на невозмутимого наставника. Го Бохай взял на заметку: мелкая прислуга – и та почитает сваху. Возможно, и правда ее первоначальный образ – любящей матери – не был притворным.

Близилась ночь, а прибывшие с Туманного хребта еще ни разу так и не присели перевести дух. Го Бохай вздохнул и, решив ненадолго прерваться, повернулся к ученику:

– Что-то молодой господин долго пропадает. Можешь сходить за ним?

У Чан кивнул и спешно отправился на поиски. Еще днем он и учитель делали обход усадьбы, поэтому наследник знал, где что находится. Подойдя к отдельно стоящей кухне, он не только нашел молодого господина, но и застал его разговор с преемницей:

– Как смеешь ты говорить такие вещи о ней? Настырная и непробиваемая, уйди с прохода!

– Я пытаюсь помочь. – Голос молодой Лун потерял былую уверенность, однако дух не ослаб. – Ваша затея не кончится добром, поймите же, Ань-эр никогда бы не попросила вас о таком! Эта тварь, она просто…

Услышанное обескуражило сына свахи:

– Откуда знаешь? – Молодой человек отступил на пару шагов от дверного проема. – Разве вы были дружны? Помню только, как ты очерняла ее перед моей матерью. И сейчас продолжаешь! Никак не могу взять в толк: вот на кой оно тебе? Обхаживаешь матушку, будто есть надежда, что я когда-нибудь обращу на тебя внимание! Хочешь стать частью нашей семьи? Да как ты не поймешь: такие девушки, как ты, по душе ей, а не мне! Я бы предпочел жениться на упокоенной.

У Чан мысленно присвистнул: он считал себя грубым и невежественным, а тут сын свахи буквально ляпнул, что лучше подарит свои годы жизни почившей подруге сердца, чем живой барышне. Не нравится юная Лун? И ладно, зачем же ее оскорблять? Преемница покачала головой:

– Молодой господин глупости говорит. Госпожа никогда не заводила разговоров со мной о свадьбе. Эта скромная не желает вам зла, в отличие от той, что все это время притворялась…

– Врешь в лицо! Каждый день только и слышу от матушки: Лун Синь то, Лун Синь это. А мне и слова поперек нельзя сказать. Это ты на нее так повлияла! Ты во всем виновата! – Под конец молодой человек потерял самообладание, перешел на крик и стукнул кулаком по столу. По-видимому, он давно держал обиду, просто не знал, на кого выплеснуть накопленное.

В кухонном помещении повисла тишина. Стоя снаружи, У Чан размышлял, стоило ли вмешиваться. Казалось, слова сына свахи причинили такую душевную боль преемнице, что она потеряла дар речи, – ведь еще днем она называла себя сиротой. Кому будет приятно услышать «тебе здесь не рады»?

Только спустя мгновение Лун Синь подняла взгляд, и из-под пышных ресниц показались глаза, подобные плачущим облакам:

– Уверяю, госпожа просто желает, чтобы вы были счастливы. Кому, как не ей, знать, что такое смерть близкого человека. Или вы не шутите и правда готовы пойти на предложение этой семьи?

Сын свахи цыкнул:

– Ради любимых небожители спускаются в мир смертных, а демоны становятся на праведный путь. Чем я хуже? Разве я не могу помочь той, о ком плачет душа этого несчастного? Тобой никто не дорожил по-настоящему, вот ты и не понимаешь моих чувств.