Спасти СССР. Адаптация

Я с облегчением вздохнул, углядев его вдали. Возвращается. Ладно, вся эта бодяга – только до конца школы. Может, и раньше прикрою. Если не наглеть и делать немного, то должно прокатить…

– Вот. – Ваня прикрыл меня корпусом от проходящих мимо людей и сунул несколько красных бумажек.

Я пересчитал – все верно.

– Квитанция?

– На. – Он дал мне желтоватую бумажку с овальной фиолетовой печатью, неразборчивой подписью и прописью «сто двадцать рублей».

Я облегченно вздохнул. Первый пошел, и даже прошел.

– Гут, – подвел я итог операции. – Тогда примерно через недельку позвоню, как сделаю следующие.

– Ага, – кивнул Ваня и как-то неуверенно посмотрел на меня.

– Ну что еще?

– Слушай, – тихо-тихо проговорил он, возбужденно поблескивая глазами, – а ты не слышал… Ну, от бати своего… Про Петрозаводск? Там правда пришельцы прилетали?

Я, внутренне ухмыляясь, вопросительно приподнял бровь.

– Ну… Знакомый один приехал от бабки. Говорит, сам НЛО видел: сначала такой светящийся голубоватый шар размером с Луну, но заметно ярче. От него вниз шли лучи желтого света, конусом таким, как щупальца медузы. – Ваня, размахивая руками, взволнованно топтался вокруг меня. – А потом из шара начал вертикально вверх расти луч, а на конце того луча – наливаться новый шар, уже оранжевого цвета. Первый шар постепенно уменьшался и бледнел, оставаясь на месте, а второй – удалялся в небо, пока не исчез. Где-то минуты две все заняло. А еще, говорят, дыра во льду на Онежском озере была пробита метров двадцать диаметром, и пена зеленая по краям плавала… Не слышал ничего?

– Слышал, – кивнул я. – Запуск ракеты.

– Так это спутник был? – огорченно уточнил Ваня.

– Не… Спутник на четыре часа раньше улетел. Там ВМФ с экспериментальной ракетой баловался. Аномальное явление в небе – это работа и отделение первой ступени и потом начало работы второй. А зеленая пена в проруби – это ракетное топливо из упавшей в озеро первой ступени. Надеюсь, никто не траванулся.

– Жаль… – Вид у Вани был совсем убитый. – А я так надеялся.

– Не, Вань. И не надейся. Никто не прилетит. – Прищурившись, я смотрел в небо. – Самим придется все делать, самим.

Вечер того же дня

Ленинград, Ленинский проспект

После Балтийского вокзала вагон опустел. Я сел и прикрыл глаза, привычно провалившись в видения. Перед моим внутренним взором поплыл, то поворачиваясь, то укрупняясь отдельными своими блоками, великий замок математики, возвышающийся где-то в платоновском мире идей. Мне пока удавалось схватить лишь отдельные контуры общего замысла, но даже эти фрагментарные видения дарили восторг и блаженство. О личности же строителя замка я благоразумно не задумывался, опасаясь представлять актуальную бесконечность. Печальна судьба Кантора, бодавшегося с ней в то самое время, когда Первая мировая война переламывала в труху последние остатки просвещенческой веры в разум.

– …следующая станция «Проспект Ветеранов», – пробился в затуманенное сознание женский голос.

Я потянулся, вставая. Скользнул взглядом по привычному «не …слоняться» на стекле напротив и вышел на новенькую, еще поблескивающую мраморным глянцем полов станцию метро.

Густой людской поток подхватил меня и вынес наружу. Там было холодно и вьюжно. Жесткая снежная крупа с ходу просекла лицо. По ногам, поддувая в широкие штанины, зазмеилась поземка. Я поежился от неприветливого ленинградского мороза и принялся озираться, выискивая почтовый ящик.

Ничего принципиального в очередном послании нет – так, поддерживаю реноме. Коротко сообщил о предстоящем через полторы недели визите Анвара Садата в Израиль, ставшем в той истории полной неожиданностью для советского руководства, да приложил большой обзор основных направлений научно-технического прогресса в дорожном строительстве. Надежды мало, но вдруг да удастся приуменьшить одну из наших бед.

Мучился с письмом долго, исписал и изрисовал схемами под сто страниц, а потом почти два часа переносил все на пленку. Увы, до текстовых редакторов, даже до простейшего «ChiWriter» еще не один год.

Вдали, наискосок через проспект, у ярко освещенного входа в гастроном приметил заветные ящики: синий для междугородней почты и, недавно введенный, красный для внутригородской.

Я внутренне собрался, готовясь к работе. Аппетит Ю Вэ я уже раздраконил не на шутку, так что меня, без всякого сомнения, активно ищут. Но включает ли этот поиск контроль всех почтовых ящиков города? Сильно, очень сильно сомневаюсь. Нет такого резерва сил и средств у КГБ, даже близко нет. Однако подстраховаться будет нелишним, слишком молод я еще для клетки. И я повернул к книжному магазину.

Следующие двадцать минут провел, неторопливо перемещаясь вдоль расположенных у окон прилавков, знакомясь то с одной, то с другой книгой и между делом косясь сквозь стекло на противоположную сторону проспекта.