Спектр

— Ой, не смешите мои мокасины! — махнул рукой ковбой. — В пять лет эмигрировать с Украины — и считать себя русским? Ладно, зовите меня как хотите. Сударь, сеньор, мистер…

Он налил в стакан немного виски, подвинул Мартину, а сам взял бутылку:

— За девочку, мир её праху.

Пришлось снова выпить. Мартин печально подумал, что с такими темпами он не успеет ничего узнать — свалится под стол.

— Как погибла-то? — занюхивая рукавом, спросил ковбой.

— Случайность, — поколебавшись, сказал Мартин. — Нападение животного.

Ковбой покачал головой:

— Надо же… Мы с ней в воскресенье познакомились. Вижу — грустит девчонка, скучает над пивом, заговорил…

Мартин решил не поправлять ковбоя. Его собеседник мечтательно продолжал:

— Славная девочка. Я бы ей помог, но какой из меня помощник… только беду бы накликал… Она хотела исследовать руины, те, что у серебряного рудника. Я её как мог отговаривал — видел я эти руины, ничего интересного. Но у неё была какая-то хитрая идея. Мол, эти руины на самом деле — и не руины вовсе.

— Это как? — удивился Мартин. Ковбой пожал плечами:

— Да я толком и не понял. Девочка все смеялась, говорила, что ей повезло обдурить ключников. Наверное, прошла Вратами с какой-то пустячной историей… А потом сказала, что все мы слепцы. Что все мы — почти боги. Что скоро мир изменится, да ещё как.

— Сколько же вы выпили… — пробормотал Мартин.

Рассказ ковбоя удивления у него не вызвал, в семнадцать лет и девочкам, и мальчикам позволительно грезить о коренной переделке мироздания. Но Ира казалась ему более хладнокровной особой.

— Она — кружку пива, — уклончиво ответил ковбой. — Я очень хороший собеседник. Женщины и дети мне доверяют.

— Что-нибудь ещё она говорила? — спросил Мартин.

— Тоже хотите мир изменить? — усмехнулся ковбой. — Да всякие пустяки. Ей вроде как хотелось побольше сказать, но она сдерживалась. Все какие-то пустяки… — Он посмотрел в окно. — О! Гляди!

Мимо бара медленно проезжал микроавтобус. Увидев в окошках детские мордашки, Мартин с удивлением подумал, есть ли необходимость в школьном автобусе в таком маленьком городе.

Ковбой тут же развеял его сомнения:

— Фермерских ребятишек со школы повезли… Ира его тоже увидела, засмеялась и говорит: «Автобус небось муниципальный?» Я говорю, что вроде как да, техники тут мало, с нефтью тоже вечно проблемы… низкосортная она… Девчонка и говорит: «То-то!» С торжеством таким, будто открытие сделала.

Мартин проводил автобус взглядом. Пожал плечами:

— Спасибо. Так, значит, вы видели Ирину только один раз, в субботу?

— В воскресенье, — твёрдо сказал ковбой. — Из церкви вернулся. — Это прозвучало так, будто из питейного заведения он выбирался только к воскресной проповеди. — Тут она и подошла. Позавчера ещё видел, только мельком, ручками друг другу помахали, даже не разговаривали.

Мартин недоверчиво посмотрел на ковбоя:

— Вы ошибаетесь. Позавчера Ирина погибла.

— Значит, перед тем и видел, — невозмутимо ответил ковбой. — Она на руины отправилась, всё-таки не отговорил я её. Да вон индейца спроси… он ей дорогу указывал.

Помолчав некоторое время, Мартин поднялся. Ковбой насмешливо смотрел на него, будто почувствовал невысказанное недоверие.

Мартин подошёл к индейцу. Кивнул:

— Мир тебе, Джим.

— И тебе мир, — кивнул индеец.

Говорил он на довольно приличном туристическом, хотя сразу было понятно — учил сам.

— Ты видел эту женщину, Джим? — спросил Мартин, доставая фотографию.

Встречались расы, неспособные соотнести изображение с оригиналом, но туземцы Прерии казались достаточно человекообразными.

Взгляд индейца скользнул по снимку.

Он неспешно кивнул:

— Да.

— Когда? — продолжал расспросы Мартин.

— Позавчера я отвёл её к старому городу, — сказал индеец. — В полдень мы расстались.

3