Спецназ Берии. Первый бой

От бойцов требовались знания минно-подрывного дела и тактики ведения лесного боя, умение стрелять из различных видов оружия, навыки вождения мотоцикла и автомобиля, практика ночных прыжков с парашютом. Их обучали радиоделу, оказанию медицинской помощи, самообороне с оружием и без него, топографии, маскировке на местности, специфике боя в одиночку и малыми группами, тактике засад и особенностям борьбы с танками. Солдат готовили к суровым условиям жизни и борьбы в подполье и в партизанских отрядах.

Стрелковая подготовка проводилась не только на стрельбище, но и в лесу. Овладевать тонкостями этого ремесла помогала команда инструкторов под руководством капитана Старосветова, в которую входили мастер стрелкового спорта Василий Гордюк и чемпион страны по стрельбе Иван Черепанов. Самых метких стрелков комплектовали в отдельные команды снайперов и периодически отправляли для стажировки на фронт.

Благодаря сообщениям в прессе и по радио, а также проводимой с омсбоновцами активной агитационной работе, они были хорошо осведомлены о положении дел на фронтах. Однако возвращавшиеся из фронтовых стажировок сослуживцы были ещё одним источником информации, нередко самой достоверной, без прикрас.

Евгений по стрельбе имел хорошие результаты. Но лучшими стрелками в роте числились Михаил Соловьёв, Николай Худолеев и, конечно же, Лазарь Паперник. Лазарю вообще не было равных ни в чём. Он был лучшим и в прыжках с парашютом.

– Держись меня, пацаны! – говорил он при посадке в самолёт. – Я на этом деле собаку съел.

– Зачем же тогда тебя привлекают к прыжкам? – интересовался кто-то из сослуживцев.

– Для галочки, должно быть. Да и вас, салаг, поддержать, – светился Лазарь открытой улыбкой. – А я и не возражаю, мне лишний раз прыгнуть только в удовольствие.

Его подготовленность и некоторое возрастное превосходство над многими сослуживцами позволяли смотреть на них свысока, но он никогда не злоупотреблял этим. Только в шутку мог назвать кого-нибудь салагой или желторотиком, а потом со всеми над этим посмеяться.

С самолёта сбрасывали по 12 человек. Было важно, с кем ты попадёшь в звено. Например, Семён Гудзенко, даже зависая на стропах в воздухе, умудрялся распевать песни. И те бойцы, что летели рядом, обычно с удовольствием подпевали ему. Поэтому попадавшие в компанию с ним получали от таких прыжков двойную дозу удовольствия.

Посмотреть на десантирование выходили местные жители, а для мальчишек это вообще была своего рода игра в войнушку. Как только парашютисты касались земли, их окружала ватага сельских ребятишек и начинала атаковать с криками: «Немцы! Десант!» При этом они весьма нешуточно орудовали камнями и палками. Но всё равно бойцами это воспринималось с должной долей юмора.

Тема немецких диверсантов была отнюдь не безобидной. За ними охотились и периодически отлавливали. Эта местность была привлекательна для германских лазутчиков в основном из-за мытищинско-московского участка водопроводной трассы, через которую в столицу поступала питьевая вода. По оперативной информации, имевшейся у командования группы и истребительного батальона, гитлеровцы давно вынашивали планы провести диверсию через местный канал водоснабжения – отравить жителей столицы. Собственно, и размещение одной из тренировочных баз спецназа НКВД на мытищинской земле было предопределено не только учебными целями, но и реальной борьбой с вражескими диверсантами.

Ануфриеву запомнился один из таких случаев. Среди ночи батальон был поднят по тревоге. Ставилась задача прочесать лес в районе Зеленоградской, в который, согласно оперативной информации из штаба, был сброшен парашютный десант противника.

Задачу ставил Прудников. После того как прозвучал приказ «Приступить к выполнению!», Женя мимолётом услышал, как Михаил Сидорович дал распоряжение военврачу Илье Давыдову проследить, чтобы санинструкторы захватили сумки. Каким же он всё-таки был предусмотрительным и внимательным, этот Прудников. Очень человечно относился к личному составу.

По лесу бойцы старались двигаться как можно тише, хоть и не у всех это получалось – натыкались на пни, падали в ямы. Под ногами хрустели сучья, ветви деревьев хлестали по лицу. Лес, который был вдоль и поперёк исхожен во время дневных тактических занятий, ночью казался незнакомым и враждебным. Никто никого не видел, слышалось только тяжёлое, как у астматиков, дыхание.

В какой-то момент тишину ночи разорвал выстрел. Он гулким эхом прокатился по лесу и заставил всех замереть. Красноармейцы приготовились к бою, но тут же последовала команда «Отставить!». Оказалось, кто-то из бойцов неаккуратно обошёлся с винтовкой. «Вот где могла бы понадобиться санинструкторская сумка!» – вспомнил поручение Прудникова Женька. Но, слава богу, обошлось.

Под утро, промокшие и озябшие, прочесавшие огромный участок леса бойцы вышли на указанный рубеж. Вражеского десанта не обнаружили. Как и следовало ожидать, это была проверка боеготовности подразделений.

Подобные тревоги повторялись довольно часто. Солдаты должны были учиться!