Спящие красавицы

Опустилась ночь, дождь прекратился, тучи рассеялись, открылись звёзды, призывая животных задрать головы, принюхаться и начать общение друг с другом. Никаких трёх суток. Никаких вторых шансов. Утром всё изменится. Животные чуяли это, как чуяли приближающуюся бурю.

2.

Эрик Бласс сидел в кресле автобуса на пересечении Шоссе-31 и Уэст Левин и слушал храп Дона Питерса. Все его сожаления относительно сожжения старой Эсси исчезли. Раз никто не вспомнил о ней, то чего, вообще сожалеть?

Рэнд Куигли был более сообразительным человеком, чем считали люди. Он расположился в кресле в комнате для гостей. В руках он держал вверх ногами детскую машинку. Эта машинка долгое время служила источником разочарований для посетителей. Дети заключенных брали её в руки, катали по полу и очень расстраивались, когда машинка не поворачивала. Проблема заключалась в сломанной оси. Рэнд извлек из ящика с инструментом тюбик с эпоксидкой и склеил поломанное место и теперь крепко держал, дабы позволить клею схватиться. Судя по всему, это последние часы, когда он может не изображать офицера Куигли. Ему нравилось приносить пользу, сколько бы времени это ни заняло.

На поросшем лесом холме сидел Мейнард Гринер и смотрел на звёзды, мечтая о том, как было бы круто выстрелить в них из гранатомёта Фритца. Будут ли они лопаться, как лампочки? Кто-нибудь когда-нибудь проделывал в космосе дырку? Думали ли пришельцы с других планет пострелять по звёздам из гранатомета или поразить их лучами смерти?

Лоуэлл, стоявший у кедра, приказал брату, который лежал в траве на спине заткнуться. Свет звёзд, погасших миллиарды лет назад, осветил лицо Мейнарда. Лоу был в дурном настроении. Он терпеть не мог ждать, но не в их интересах было расчехлять артиллерию, пока копы не сделают первый шаг. Повсюду жужжали комары, а в отдалении, с самого раннего вечера не переставала ухать сова. Валиум отлично поднял бы ему настроение. С этим справился бы даже «никвил». Если бы рядом была могила Большого Лоу, он бы не постеснялся раскопать её и вырвать из его сгнивших пальцев бутылку «Rebel Yell».

Внизу виднелось t-образное здание тюрьмы, освещенное прожекторами. С трёх сторон её окружал лес. С четвертой, восточной стороны тянулось поле, переходящее в холм, на котором расположились братья. Это поле, подумал Лоу, должно быть, отлично простреливается. Однако здесь ничто не мешало стрелять из гранатомёта. В своё время, здесь полыхнет шикарный фейерверк.

3.

Перед главными воротами тюрьмы, за автобусом Барри Холдена сидели двое.

— Предоставить эту честь тебе? — спросил Тиг у Клинта.

Клинт не считал это честью, но согласился и зажег спичку. Он поднес зажженное пламя к бензиновому следу, который они протянули от кучи покрышек чуть раньше.

След вспыхнул, огонь побежал через парковку прямо к забору, пока не добрался до покрышек между воротами. Те, поначалу, не хотели разгораться, но вскоре ветер раздул пламя. Вскоре яркий свет огня отделил их от тьмы за воротами. Запахло едким дымом.

Клинт и Тиг вернулись в здание.

4.

Микаэла рылась в шкафчиках в офицерской раздевалке, подсвечивая себе фонарем. Она нашла колоду карт и предложила Джареду сыграть с ней в «пьяницу». Остальные, за исключением трёх оставшихся заключенных, находились на своих постах. Микаэле хотелось чем-нибудь себя занять. Часы показывали десять вечера понедельника. В четверг утром она проснулась бодрой и в хорошем настроении.

— Не могу, — ответил Джаред.

— Почему это? — спросила Микаэла.

— Очень занят, — пояснил он и ухмыльнулся. — Раздумываю над тем, что должен был сделать и не сделал. И над тем, как мои родители злились друг на друга. А ещё думаю о подруге, — ну, она не совсем моя подруга, но вроде того — о том, как она уснула прямо у меня на руках. Очень занят, — повторил он.

Если Джареду нужно материнское утешение, к Микаэле за этим обращаться бессмысленно. С четверга мир катился в тартарары, но пока рядом с ней был Гарт Фликингер, Микаэла справлялась. Она и не думала, что будет так скучать по нему. Дурь, которой он её накуривал, придавала смысла её существованию.

Она сказала:

— Мне тоже страшно. Не боятся только психи.

— Я просто… — он так и не закончил начатую мысль.

Он ничего не понял. Не понял того, что об этой женщине говорили другие, не понял, что у Эви была сверхъестественная сила, что именно она, поцеловав Микаэлу, пробудила её, вдохнув в неё свежие силы. Он не понимал, чем занимался его отец. Он лишь, вдруг понял, что люди вокруг него смертны.

Ещё Микаэла подумала, что Джаред скучал по матери и заменить её никто бы не смог.

— Мы же хорошие ребята? — спросил Джаред.

— Не знаю, — честно призналась Микаэла. — Но уверена, что мы точно не плохие.

— Хоть, что-то.

— Давай, сыграем.

Джаред протер глаза руками.

— Хрен с ним, давай. Я чемпион по «пьянице».

Он подсел за кофейный столик, где сидела Микаэла.

— Колы хочешь?