Спички

IV

Катюша! Ты ж, которую я, позже,

Чем жизнь прошла, возвёл на пьедестал,
Не англичанка. Кто бы с ними стал?
Уж мне б закваску, право, ну их, дрожжи.
Любовь-любовь… кровища, кнут да вожжи.
То ножкой ножку бьёт, то быстрый стан…
То ты в бутылку лезь, то вон из кожи,
То в сердце мёд, то в голосе металл.
Какой, какой там Игорь Северянин…
Какой там макинтош, что ланолет!
Влюблённых я по праву, как поэт,
Сравнил бы с опупевшими курями.
О, Небо! Страсти я видал в гробу.
Кудахтанье в раздувшемся зобу.

V

Я… а Шекспира – хлебом не корми,

Дай поиграть сердцами, дай – людьми.
Гертруда, Мэри Стюарт, леди Ди…
Ход королевских хроник нескончаем.
Снимает смерть принцесс, как бигуди
С кудряшек. Мной их след не различаем.
Морозна пыль, кричат: «пади, пади»,
Всё пронеслось. Таксист болтлив за чаем.
А счастье, Катя, в чём? Прижать к груди.
А счастье, Катя, в чём? Отдаться чарам.
Спеть трио, как Мишель Тариверди,
Цветаева и Брыльска: «Бла-славляем».

Люблю тебя. Поступок мой отчаян,

А ты, могила, жди и не трынди.

VI

Люблю тебя, вы не как все: не шлюха,

Не леди… «отдана» тебе = «верна»,
Как жёнку Пушкин… вот моя война.
Что ж, что погиб поэт: не всем непруха.
Любезней мне, чем даже тишина,
Твой голос, изумительный для слуха
За то, что он не посылает на,
За то, что он не требует: «а ну-ка»…
Не дай мне Бог, полюбит вас другой,
Да оглушит рифмованной пургой —
Не дай вам Бог, как я – с ума сойдёте.
Что до меня, то я, по счастью, влип
До дня, покуда сердце на работе,
Покуда взор не снял последний клип.

VII

Пока не любишь, ищешь идеал,

Сев у реки времён, глядишь на воду,
Историю тасуешь, как колоду.
Вдруг, сидя, понимаешь, что устал
Вот так сидеть. Москва полна народу,
На Пасху в храме каждом «Суперстар»,
Максим Амелин сочиняет оду
Андрею Боголюбскому. Удал
Да мал, в качелях дева: в тучку – вжик!
Из тучки – вжик! К пюпитру стал Светланов,
И – айне кляйне в смокинге мужик —
Идёт Моцарт, пьянее фортепьянов.
Тверской бульвар. Никитские врата.
У воробья сюитка изо рта.