Спички

VIII

Как жить? Себя представлю эмигрантом,

Приехавшим на родину пожить:
Ох, батюшки, как времячко бежить, —
Сказала бы старушка мне дискантом.
– Чирик, – сказал бы воробей, – фьюить, —
Синица б свистнула, – каким вы… франтом!
А в Новый год внимал бы я курантам
И пробовал бы после них блажить,
И тут бы встретил вас, во всю бы прыть
Вы шли бы, например, с красивым бантом.
Где закусь, я забыл бы, где стакан там,
Ах, ожили б тогда моей души
Терновники. – Жаль, время свет тушить,
Изрек бы аз, да выругался б мантом.

IX

Опричнина. Бей земских. Лей кровя,

И где была икона – тень тирана.
Не так цари кончины несказанно
Боятся, как могильного червя.
Политика вся – после, страх сперва.
Как пролил кровь – минут на пять нирвана.
Катись очередная голова,
Подёргивайтесь ноги бездыханно.
Как жить? Взять куш на опии, и – в Канны,
Там – женихом принцессы стать Дианы,
Решить, что всё на свете трын-трава,
Любить, жить, посещать чужие страны,
Воспоминаньям зря не предаваться,
И умереть от вспышки папарацци?

X

Апрельский вечер шепчет… Сел с Менадой.

Увы, не поднимающею лба.
Куда не эмигрируй, там труба
Архангельской встречает серенадой.
Орёл – невольник всякого герба.
«Ушла гулять», – начертано помадой
На дымном зеркале, – «Приду, порадуй
Хоть чем-нибудь. Привет. Твоя судьба».
Не тратить время на бега, а жить,
Как это чудно! Надо научиться!
Любить красавицу, а не жар-птицу
Приятней, нежли поступать в пажи
Трагичные, собаку съесть на этом,
И Босуэлом быть, и Альфайедом.

XI

Топор ли, яд ли, автокатастрофа,

Принц Чарльз всегда убьёт и победит.
Один из двух врагов всегда бандит.
Чпок! Ди мертва, и это не Голгофа.
Казнь любящих – обыденный редиф,
(То бишь словцо, что украшает строфы,
И повторяется): «Власть», «Страсть», «Любовь», а
За строем блюд житейских гроб смердит.
Шекспир сказал, мол, отдаём кредит
Мы, душу выплеснув в жерло из штофа.
Никто не прокричал «Диди, атас!»
В тот час, когда башмак давил на газ,
И «мамкнуть» Ди с испугу не успела.
Дальнейшее словесность. Наше дело.

XII

Кто делает Историю? – Врали.

Стишата? – Те же бантики, вид сбоку.
Врёт пишущий в горящем доме хокку.
Врёт о покое. Брешет о любви,
А сам в крови. Мечты с ума свели:
Тьма низких, мол, де, истин, что в ней проку.
В мечтах такой Иисус стал сниться Блоку,
И венчик стал такой, что ай люли.
Любви страшились больше топора,
И оттого-то гибли фраера.
Мне ж лень свистеть о том, что смерти нет,
Лень слово «там» оправить в многоточья.
Мне хорошо, где музыка планет,
Гречишный цвет, и бестолочь сорочья.