Спин

По роду деятельности я повидал больше смерти, чем основная масса людей. Я знал, как умирают. Знал, что расхожая теория о стадиях принятия (отрицание, гнев, торг) в лучшем случае – грубое обобщение. Все эти эмоции могут смениться за несколько секунд или не проявиться вовсе: смерть готова внести коррективы в любой момент. Многие встречают ее вовсе без душевных терзаний – под видом разрыва аорты или неверного решения на оживленном перекрестке.

Но Джейс знал, что умирает. Меня поразило, что он принял сей факт с поистине неземным спокойствием, но потом я понял, что смерть для него – еще и цель. Сейчас он стоит на пороге понимания того, что силился понять всю жизнь: понимания, что такое Спин и какое место в нем отведено человечеству – и конкретно ему, Джейсону, ведь именно благодаря ему состоялся запуск репликаторов.

Словно Джейс дотянулся до звезд.

И они коснулись его в ответ. Звезды убивали его. Но он умирал во благости.

* * *

– Медлить нельзя. Уже почти стемнело?

Кэрол ушла зажечь в доме свечи.

– Почти, – сказал я.

– И дождь закончился. По крайней мере, я его не слышу.

– Жара тоже спала. Хочешь, я открою окно?

– Да, пожалуйста. И диктофон – ты его включил?

– Уже пишет.

Я на пару дюймов приподнял старую оконную раму, и комнату заполнил прохладный воздух.

– Мы говорили о гипотетиках…

– Да. Джейс? Ты меня слышишь?

– Слышу ветер. Слышу твой голос. Слышу…

– Джейсон?

– Прости… Тайлер, не обращай внимания. Меня сейчас легко отвлечь. Меня… Ох!

Его руки и ноги дернулись, натянули полосы простыней, которыми Кэрол привязала его к кровати. Шея изогнулась, голова запрокинулась и зарылась в подушку. Все это походило на эпилептический припадок, но очень скоротечный: он закончился, прежде чем я успел подбежать к постели. Джейсон снова охнул, набрал полную грудь воздуха и сказал:

– Прости, мне так жаль…

– Не извиняйся.

– Прости, ничего не могу с собой поделать.

– Я все понимаю, Джейс.

– Не вини их за то, что со мной происходит.

– Не винить кого? Гипотетиков?

– Надо придумать им новое название. – Он попробовал улыбнуться сквозь дикую боль. – Теперь они уже не такие гипотетические. Но не вини их. Они не знают, что со мной происходит. Я не вхожу в их диапазон обобщения.

– Не понимаю, что это значит.

– Ты и я, Тайлер, мы с тобой – сообщества живых клеток. – Он говорил быстро, говорил жадно, словно слова отвлекали его от физических страданий (или других симптомов). – И если ты повредишь слишком много моих клеток, я умру, то есть ты меня убьешь. Но если я в процессе нашего рукопожатия потеряю несколько клеток кожи, никто не заметит этой утраты. Она ничтожно мала. Мы живем на определенном уровне обобщения: взаимодействуем как тела, а не как колонии клеток. То же самое относится и к гипотетикам. Но их Вселенная гораздо больше нашей.

– И это дает им право убивать людей?

– Я говорю об их восприятии, а не о системе моральных принципов. Смерть любого отдельно взятого человека – моя, например, – быть может, имела бы для них значение, если бы они могли ее оценить. Но на это они не способны.

– Однако они проделывали такое и раньше – заворачивали другие миры в мембраны Спина. Разве не это обнаружили репликаторы, прежде чем гипотетики их отключили?

– Другие миры. Да, и их множество. Сеть гипотетиков разрослась почти на всю обитаемую зону галактики. Обнаружив планету, населенную разумными существами, умеющими пользоваться орудиями труда и достигшими определенного уровня зрелости, гипотетики так и делают: заключают планету в мембрану Спина.

– Зачем, Джейс?

Я представил себе пауков, оплетающих своих жертв паутиной.

Открылась дверь и вошла Кэрол с чайной свечой на фарфоровом блюдце. Она поставила тарелочку на буфет, подожгла фитиль спичкой. Из окна потянуло ветерком, и пламя заплясало, едва не погаснув.

– Чтобы защитить ее, – ответил Джейсон.

– Защитить от чего?

– От увядания и смерти. Технологические культуры смертны, как и все остальное. Они процветают, пока не истощатся ресурсы, а потом гибнут.

Или не гибнут, подумал я. Цветут себе дальше, расползаются по солнечным системам, переселяются к другим звездам…

Но Джейсон предвосхитил мои возражения:

– Для существ с человеческой продолжительностью жизни даже локальные космические путешествия – медленная и неэффективная затея. Быть может, мы оказались исключением из правила. Но гипотетики существуют уже очень давно. Прежде чем разработать мембрану Спина, они видели бесчисленное множество населенных миров, и все эти миры утонули в собственных миазмах.

Он сделал вдох и, похоже, подавился воздухом. Кэрол обернулась. Маска профессиональной невозмутимости соскользнула с ее лица. В то мгновение, когда Джейсон задыхался, лицо Кэрол не выражало ничего, кроме ужаса. Сейчас она была не врачом, а матерью – и ее ребенок умирал.

Джейс не мог этого видеть. Наверное, к лучшему. Он тяжело сглотнул, и дыхание его выровнялось.

– Но при чем тут Спин, Джейс? Он ведь ничего не меняет. Лишь подталкивает нас навстречу будущему.

– Напротив, – ответил он. – Спин меняет все.

* * *