Спиритический салон графини Ельской

Перестук – торопливый, чуть тяжёлый и даже несколько исступлённый – прекратился. Две пары глаз, смотрящие так, словно перед ними оказался юродивый, наконец сдёргивают с её собственного взора покрывало. Должно быть, она и правда выглядела безумной. Всклокоченная, перепачканная, с горящими очами. Сжав руки так сильно, чтобы аккуратно подстриженные ногти впились в чувствительную кожу, Мария заставила себя двигаться. Отрывки того, что случилось совсем недавно, потускнели и отошли на второй план. Разум графини всегда поступал так в состоянии стресса: прятал всё неугодное в ящик, который непременно откроется, но уже позже, когда вихрь эмоций осядет, а она сама будет готова. В данную же минуту её поджидало нечто более серьёзное – реальность. А она не просто не улыбалась ей, но и осуждающе скалила зубы. Да ещё и в лице светлейшего князя.

Смех Ильи, как никогда живой, беззаботный и который она перечеркнула своим появлением, заставил ощутить укол терзаний. Графиня запоздала, и в понимании общеустановленных рамок, и в своих собственных.

– Идём, Илья. – Сил на соблюдение этикета не было, а потому Мария просто кивнула мужчине.

Племянник засуетился. Только сейчас она углядела в его руках кружку, которую он не знал куда деть. Мысли завели хоровод.

Как эти двое встретились? Почему пили что-то вместе? Решил ли князь подобным образом насолить ей?

– Я хочу с вами поговорить.

Мария устало поморщилась.

– Это не подождёт?

– Я настаиваю.

Сказано совершенно спокойно и без капли угрозы, но волоски на шее графини приподнялись.

* * *

К собственному удивлению, Мария ощутила внутри себя гнев. Совсем не новое чувство для неё. Графиню злила куча вещей. К примеру, непунктуальность, безответственность и брань. Но даже в самых страшных кошмарах она не смогла бы вообразить, что кто-то будет отчитывать за это её саму.

По привычке графиня украдкой осмотрелась по сторонам. Как известно, личный кабинет или комната – всё равно что дневник, в котором обличается то, что человек порой сам о себе не подозревает. По состоянию сего кабинета Мария могла заключить, что Влас Михайлович был чистоплотным и аккуратным мужчиной. Склянки, бутыльки и прочие медицинские принадлежности сверкали на стеклянных полках двух шкафов, меж которыми поместился умывальник. Ни одного лишнего предмета на столе, а те, что не вписывались в общий строгий антураж лекаря, всё равно лежали в пускай непонятной Марии, но определённой логике.

– Можете говорить, – не выдерживает она первой. – Я не настолько ранима, чтобы заплакать из-за слов. Допускаю, что этот факт вас расстроит.

Короткий и острый смешок не задержался в его рту. В том, что фразы князя будут именно поучительной направленности, сомневаться не приходилось. Впрочем, Мария также полагала, что отчитывать всё же надлежит только того, кто не осознаёт проступка. В нынешних обстоятельствах графиня прекрасно понимала, что совершила и как это, должно быть, выглядело со стороны. Оттого нагнетание и показательное молчание казались нарочито раздутыми.

Мария приняла расслабленную позу, демонстрируя готовность слушать. Возможно, именно эта бравада наконец побудила мужчину к действиям.

– Вы удивитесь, но слёзы меня вовсе не развлекают. – В руках князя оказались кусок ваты и бутыль, от которой веяло спиртом. Тем самым, что она уже чуяла от него. Промокнув беленький комок, он приблизился к ней, стоявшей у двери. – В том числе и слёзы кого-то вроде вас.

Мария тихонько шикнула, почувствовав жжение на щеке. Ветвь дерева, на которое она лезла за кошкой, оставила ей порез. Образы женщины в алом и колье кляксой начали расползаться по мыслям. От этих дум надо было срочно избавляться. А потому графиня сделала первое, что пришло в голову.

Князь Ранцов замер и скользнул взглядом к ладоням, которыми она зажала его пальцы, словно в тиски. Когда Измайлов увидел её руки без перчаток, то отступил: оставил любые попытки поцелуя-приветствия или ненарочного прикосновения. Когда Влас Михайлович увидел её руки, то бессовестно обвил их своими и поднёс к лицу.

– Чем вы занимались?

– Забиралась на дерево, – невозмутимо поведала Мария.

– За ваши обычные фокусы перестали платить? Или призраки научились летать?

– Вы очень проницательны.

– А вы отвратительно лазаете по деревьям, – обрубил он на корню всякое желание расточать любезности.

Так они закончили этот нелепый диалог. Впрочем, мгновение спустя он стал ещё более чудным.

Влас Михайлович нанёс пахучую вязкую мазь на порез и все её мелкие ссадины, а после огорошил предложением щедрым и подозрительным в равной степени.

– Скоро я начну читать вводный курс об основах лекарского ремесла. Он предназначен для тех, кто планирует связать свою судьбу с медициной. Как правило, большинство отсеивается уже на этой стадии. Илье всего тринадцать, и говорить о полноценном обучении рано. Но я думаю, это поможет ему понять, стоит ли идти по этому пути.