Сплетня

— Я знаю. Это просто моя глупая гордость. — Кей сжимает мою руку и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку. — Как же тебя так угораздило? Обещай, что никогда больше не будешь бегать трусцой. Я не могла поверить, когда Майкл рассказал, что произошло. Тротуары здесь коварны, даже когда нет дождя. Если хочешь поддерживать себя в форме, попробуй занятия «зумбой», которые я посещаю. Это гораздо безопаснее и намного веселее, чем бег трусцой.

Майкл подмигивает мне из-за ее плеча. Я улыбаюсь.

— Уговорили. Но сначала дайте мне время прийти в себя, ладно?

Глава 54

Две недели спустя

Это типичная семейная сцена в холодную ноябрьскую субботу. Альфи играет в «Лего» на полу гостиной, погруженный в собственный воображаемый мир. Майкл улегся на одном конце дивана, а я с другой его стороны — моя рука на перевязи, зафиксированная бандажом. Мы смотрим одну за другой серии «Морской полиции». От тепла центрального отопления меня клонит в сон. Майкл рассеянно обхватывает мою лодыжку, и я позволяю себе закрыть глаза и ненадолго задремать. Я плохо спала последние две недели, что совсем неудивительно в данных обстоятельствах, поэтому такие ленивые дни, как сегодняшний, позволяют мне наверстать упущенное.

Вчера мы с ней попрощались. Майкл, Альфи и я. Все происходило очень тайно. Мы доехали до гаража на окраине Кембриджа, где встретились с Брайаном (вероятно, это не настоящее его имя — ему больше подошли бы Джеймс или Энтони, как по мне), а затем нас отвезли в загородный парк, где нас ждала мама на скамейке для пикника. Мое сердце сжалось, когда я увидела ее, сидящую там в полном одиночестве. Она вдруг показалась мне старой. Старой, печальной и побежденной. Но когда она повернулась к нам лицом, я вдруг увидела испуганную маленькую девочку. Ту, что пряталась в своей комнате, ожидая, когда отец поднимется наверх и начнет ее мучить.

Альфи заплакал, когда она сообщила ему, что уезжает, но на самом деле, думаю, он воспринял это довольно спокойно. Мама точно знала, что именно он должен услышать. Она сказала, что кое-кто здесь был очень груб с ней, поэтому она переезжает в другое место, чтобы завести там новых друзей. Альфи все понял, как она и предполагала. Он мог примерить это на себя, потому что то же самое случалось и с ним. Мама также пообещала ему, что когда-нибудь, когда она устроится в новом доме, он сможет приехать и увидеться с ней.

«Мы все сможем, — добавила она, переводя взгляд с Альфи на меня и понижая голос. — Если захотим».

Слезы наворачиваются мне на глаза, когда я вспоминаю ее лицо. Ее печальные глаза. Я знаю, со временем Альфи привыкнет к тому, что его бабушка больше не живет за углом. Окончательный переезд к нам Майкла, конечно, помогает. Майкла и Сола, который сейчас лежит под батареей. Приспособлюсь ли к новым обстоятельствам я — это уже другой вопрос.

— И все же я не понимаю, зачем понадобилось ее перевозить, — говорю я, когда Альфи уходит наверх за своими фигурками. — Видео нет, а Мари уже мертва. Мама вполне могла бы остаться во Флинстеде. Ей ведь здесь нравилось.

Майкл вздыхает. Мы обсуждали это так много раз, что он, должно быть, уже сыт по горло, но у него еще хватает терпения пережевывать все снова.

— Это слишком большой риск. Нам неизвестно, кому еще могла рассказать об этом Мари. То, что она не сказала Карен, еще не значит, что она не сообщила кому-то другому. Тем более что Карен теперь все знает, не так ли? И хотя она поклялась никогда не делать это достоянием публики, откуда нам знать, что однажды она не передумает? И ты действительно веришь, что она не захочет поделиться с собственным мужем?

Я знаю, что она обещала не делать этого, но он ее муж. Почему бы ей не довериться ему?

Майкл бросает на меня косой взгляд:

— Вполне вероятно, что Карен уже это сделала.

Я знаю, о чем он думает, — если об этом узнают, нам тоже придется переехать. Либо остаться и пережидать бурю. Терпеть людей, шепчущихся за нашими спинами, репортеров, пытающихся проникнуть в наш дом. Вот это была бы история: «Растерянная дочь обнаруживает, что ее мать — печально известная детоубийца Салли Макгоуэн».

Я беру письмо, присланное мне Карен, — то самое, которое пришло через несколько дней после моего возвращения из больницы и которое я с тех пор читаю и перечитываю. На сей раз я просто смотрю на конверт.

— Карен провела всю жизнь под впечатлением от смерти дяди. Она своими глазами видела, что это сделало с ее бабушкой и матерью, и хочет, чтобы это закончилось. Она не желает, чтобы Хейли росла, зная, что ее бабушка использовала невинного ребенка как пешку для мести. Карен пишет, что если бы ей было известно, что Мари узнала маму, — она смогла бы уговорить ее ничего не предпринимать. Но Мари знала о чувствах Карен по этому поводу, поэтому держала все при себе. Ты читал ее письмо. Ты все знаешь. Она не похожа на свою мать. Она понимает, что моя мама была такой же жертвой в этой истории, как и Робби.