Спокойной ночи, детектив Саммерс!

– Вполне возможно. – Уолштейн приблизился к телу и аккуратно поворошил перья в районе шеи. – Не могу сказать наверняка. Мне нужно видеть всё тело. Да и про мужа не забудь. Он лежит на полу гостиной голый. Даже если она и занималась сексом, то с кем именно, наверняка сможет сказать лишь экспертиза. – Он ненадолго замолчал. Джон видел, что тот хочет сказать что-то ещё и не мешал. Уолштейн был отличным специалистом и его мнением не стоило пренебрегать. – Тебе не кажется это странным, Джон?

– То, что жертв две?

– Всё это, – сказал он и указал рукой вокруг себя, обозначая тот бардак, что царил в спальне. – Тут не злость, не месть – она даже не сопротивлялась. Не успела просто. – Он тут же пояснил – профессиональная привычка: – Следов борьбы нет. Он убил её на месте. – И Уолштейн сразу продолжил свою мысль: – Это больше похоже на постановку, на дикое веселье: пух из подушек, вещи из шкафов. Что думаешь?

– Зачем?

Уолштейн поднял на него взгляд.

– Вот и я думаю, зачем? Зачем творить беспорядок? Зачем громить там, где это не требуется? Зачем тратить на это время? Призрак никогда не был замечен в подобном.

– Чес, не тяни. Хочешь что-то сказать – говори прямо! – раздражённо отозвался Джон. Он, пожалуй, начал догадываться, куда клонит Уолштейн, и он угадал.

– Он хочет, чтобы ты разгребал за ним беспорядок. Только вот пользы это не принесёт. Я готов месячный оклад поставить на то, что Призрак и в этот раз не оставил никаких следов.

– Ерунда! – отмахнулся Джон. – Зачем ему это? Я и так и так буду разгребать всё, что он натворит. Не вижу смысла!

Уолштейн молча смотрел на Джона.

– Как скажешь, Джон, – тихо сказал он и пожал плечами. – Я всё сделал. Результаты вскрытия будут у тебя как только, так сразу.

Джон мысленно выругался. Да, он не знал, к чему Призрак разгромил спальню, не знал, почему он выбрал двух жертв, а не одну, как делал это раньше, но он точно знал – тут дело нечисто. Он нагнал Уолштейна уже на улице.

– Чес, погоди! Извини. Я с этим делом весь на нервах, сам себе не рад. Ещё и лейтенант вечно грозится в регулировщики разжаловать. Извини. – Уолштейн промолчал, но его взгляд заметно смягчился. Он просто кивнул. – Я подумаю над твоими словами. Спасибо!

И тут Уолштейн не выдержал:

– Знаешь, – обратился он к Джону, – меня не оставляет мысль, что он сделал это, чтобы ты подольше провозился здесь. Может, это жажда внимания? Чем дольше ты возишься с беспорядком, что он устроил – тем дольше ты занимаешься им, думаешь о нём…

– Может, жажда быть пойманым? – пошутил Джон.

Полицейские специалисты, составлявшие психологический портрет Призрака, все уши ему прожужжали про то, что каждый психопат прямо-таки мечтает быть пойманным.

– Может, – задумчиво ответил Уолштейн и снова замолчал.

Джон пожалел, что перебил разговор шуткой. Уолштейн больше ничего не сказал. Он попрощался с Джоном кивком головы, сел в машину и уехал. Джон остался один на один с очередным преступлением Призрака.

"Зачем наводить беспорядок? – думал он. – Да чтобы я подольше тут проколупался, а затем получил за это "подольше" полнейшее и бесполезнейшее ни-че-го! Вот и всё. И никакой тут загадки. Очередное издевательство!"

* * *

Норт Бич, Сан-Франциско

Калифорния, США

Джон добрался до дома совершенно вымотанный. Он закончил с делами на Панорама-драйв уже далеко за полночь; позвонил по поводу результатов вскрытия Честеру Уолштейну, который к тому времени успел лечь спать и уснуть, разбудил его, сотню раз извинился, но не отстал, пока Уолштейн не пообещал, что результаты будут готовы к утру, максимум к обеду понедельника; написал начальнику и отчитался. Уже идя к дому, Джон услышал в кармане трель ответной смс. Отчёт по происшествию на Панорама-драйв должен быть готов завтра с утра.

«Сегодня! – Пришла откорректированная смс. – К утру!» Джон взглянул на часы. Почти два часа ночи. Он открыл дверь и вошёл. В гостиной горел свет.

Джон напрягся – он всегда выключал свет, когда выходил из дома. Он вытащил оружие и осмотрел первый этаж. Никого не было. Джон медленно поднялся по лестнице, распахнул дверь кабинета – тоже никого. Он приблизился к двери в спальню, толкнул её. На кровати спал Кевин. Дополнительного освещения в спальне не требовалось, потому что под окнами дома горел уличный фонарь, и его света было достаточно.

Джон убрал оружие в кобуру и подошёл. Спящий Кевин довольно странное зрелище: смирный, кроткий, как котёнок. Ни тебе дьявольского огонька в глазах, ни ядовитой улыбки. Сейчас улыбка Кевина была доброй, открытой. Он спал и улыбался.

Джон прошёл в ванную, переоделся и принял душ. А когда он вернулся, Кевин уже не спал.

– Я разбудил тебя, извини, – шепнул Джон и мягко коснулся щеки Кевина кончиками пальцев.

– Ничего, – шепнул в ответ Кевин. – У Стива что-то там отменилось, я пораньше ушёл. Хотел сюрприз, – путанно объяснял Кевин, перебив свою речь зевком.

– Тч, – шепнул Джон и накрыл рот Кевина ладонью. – Это не важно.