Спросишь опять - отвечу “да”

“С твоей мамой что-то случилось?” - спросила Кейт, когда они заняли свои места в автобусе.

“Нет” - сказал Питер.

“Мои родители что-то об этом говорили”.

В школе никто из детей ничего не сказал об этом, даже Крис Смит.

Питер хотел обо всём рассказать Кейт. Но не знал, как это сделать.

Его мама теперь принимала таблетки. Это было что-то новое. Таблетки появились возле кухонной раковины под Новый год - две большие янтарные бутылки. Мать взяла по одной таблетке из каждой и запила полным стаканом воды. Потом она наклонилась над раковиной и застонала.

Иногда его отец поднимал бутылки и держал их на свету, немного сдвигая содержимое, словно считал, сколько таблеток было внутри.

“Мама болеет?” - спросил Питер однажды вечером.

“Кто? Мама?” - сказал отец. И не ответил.

Она вернулась на работу на той же неделе, когда Питер пошёл в школу. Она взяла оставшиеся отпускные дни на Рождество, и всё, что произошло, вписалось в эту двухнедельный период. Никто не упоминал ни происшествие в супермаркете, ни скорую помощь, ни мистера Глисона, который нёс её из машины.

Но через несколько недель Питер почувствовал что-то новое - изменение атмосферного давления, направление ветра, в котором он должен был переориентироваться.

Завтрак, школа, домашние задания, игры - дни и недели выглядели почти так же, как обычно. Но теперь после воскресной мессы им приходилось выскальзывать через боковую дверь, в то время как другие семьи выходили спереди.

Продукты приходилось покупать в более дорогом супермаркете, который находился гораздо дальше. Всякий раз, когда они оттуда выходили, мать некоторое время стояла возле машины, изучая чек с огорчённым лицом.

Но и это было не всё. Начиная с Нового года, всё, что его отец и мать говорили друг другу, на самом деле не означало то, что они говорили друг другу.

Казалось, что матери стало лучше. Когда бутылки янтарного цвета опустели, их заменили две полные.

В День Св. Валентина она положила в его тарелку шоколадку в форме сердца, и ещё одну такую же - в тарелку отца. Однажды вечером она рассказала анекдот, услышанный на работе - три хирурга заходят в бар - и отец улыбнулся.

Но всякий раз казалось, что отец всегда был на грани того, чтобы что-то сказать и в последний момент передумывал. Она тоже это чувствовала.

Иногда, когда отец был особенно молчалив, она вставала из-за стола и клала в его тарелку добавку, даже если он ещё не доел то, что там было. Она подходила к морозилке и приносила лёд для его напитка. Раньше она так не делала.

“Я помою” - говорила она, когда отец начинал мыть посуду, и он уходил к дивану.

Потом, когда Питер заканчивал домашнюю работу и выходил пожелать им спокойной ночи, они сидели в противоположных концах комнаты: отец - уставившись на телевизор, мать - листая журнал и глядя на него каждый раз, когда переворачивала страницу.

Однажды утром, когда он собирался в школу, а мать - на работу, Питер побежал вниз по лестнице, чтобы посмотреть, нет ли чистых носков в сушилке, и чуть не поскользнулся на глянцевой брошюре, валявшейся возле лестницы. Брошюра была про поле для гольфа в Южной Каролине.

Питер знал, что его отец играл в гольф или, по крайней мере, купил несколько клюшек в надежде научиться. Как-то он обещал научить Питера играть, когда он подрастёт.

Человек, изображённый на обложке брошюры, только что ударил по мячу и теперь улыбался, наблюдая, как он улетает. Внутри была фотография мужчины и женщины как бы на свидании. Был список квартир и цены на них. Однокомнатные, двухкомнатные, трёхкомнатные. Аренда на сезон или круглогодично. Питер брал почту почти каждый день, но не помнил, чтобы там была эта брошюра.

Он положил её на стол - на случай, если это было что-то важное, нашёл себе носки и вернулся в свою спальню. Когда он оделся, то выглянул в окно спальни и увидел, как отец откапывает машину после неожиданной мартовской метели. Он наблюдал, как отец перевернул лопату и постучал по заледеневшему ветровому стеклу черенком. Лед раскололся на осколки, и отец снял перчатку, отрывая их один за другим и бросая на дорогу. Время от времени он прикрывал глаза рукой и смотрел вдоль Джефферсон стрит.

Он не хочет оставаться здесь - подумал Питер. Он хочет уйти.

Идея пришла легко и незаметно, и после этого всё, что для Питера не имело смысла, снова обрело смысл.

Он слышал, как отец стряхнул снег с ботинок на коврике снаружи, а когда он вошёл в дом, послышался скрип двери. Когда Питер спустился на завтрак, брошюра исчезла.

Проходила неделя за неделей, но ничего не происходило.

Пришла весна. Начался бейсбольный сезон. Отец сказал, что пора отвести Питера на настоящую игру. Он найдёт список игр сезона, и они выберут день.

Тюльпаны пробились вдоль дома Глисонов. Дни стали теплее - теперь Питер и Кейт каждый день выходили из автобуса с униформенными свитерами, завязанными вокруг талии.

Они стали готовиться к выпускному. Кейт должна была идти в паре с Джоном Диллсом. В классе было больше мальчиков, чем девочек, поэтому Питеру и второму по высоте мальчику пришлось идти вместе.