Спрут

— Почему ты не хочешь понять? Война, в которой я участвую, имеет целью не только засадить за решетку нескольких мерзавцев. Это нечто большее. Если не бояться громких слов, можно сказать, что это надежда на то, что цивилизация восторжествует над варварством...

Джулия резко отбросила простыню и встала с постели. Одеваясь, она не вымолвила ни слова. Черты ее лица приобрели жесткость — такого выражения раньше он у нее не видел.

— И ты такой же, как мой дед. У тебя тоже свои законы и правила, которые ты должен соблюдать,— наконец проговорила она.

Падающие из окна отблески заката окрашивали комнату в теплые тона. В этом золотистом свете Каттани смотрел на гордый профиль девушки и внезапно ощутил, как она, от него далека.

Когда они вышли, человек, который следовал за ними, стоял, притаившись за выступом стены. Руку он держал под пиджаком, пряча пистолет. Он смотрел, как Коррадо и Джулия приближаются к нему, и был наготове. Нервы у бандита были натянуты, как струна.

Но прежде, чем он успел пошевелиться, страшный удар в висок заставил его без чувств растянуться на земле.

Это полицейский Пастори хватил его по голове рукояткой пистолета.

Чуть позднее, стоя перед помощником прокурора Вентури, этот тип сознался, что получил от Терразини задание застрелить Каттани.

— Адвокат обещал мне тридцать тысяч долларов,— жалобно стенал он, подписывая протокол со своим признанием.

Вентури удовлетворенно потер руки:

— Ну, на этот раз никто не спасет Терразини от ордера на арест!

МОТОРНЫЙ КАТЕР

На следующий вечер Каттани поехал в порт. Он опять надел поношенную одежду, как и полагается отчаявшемуся человеку, который пытается тайно сесть на корабль. Щетина на щеках, окурок в зубах. В грязной сумке через плечо— пара старых рубашек, несколько бутербродов и кое-какие мелочи. Он пытался пройти незаметно, мешаясь с группами горланящих моряков. Избегал освещенных мест.

На молу было свежо. На моряка.х были толстые свитера, дым сигарет поднимался длинными спиралями к лампам фонарей, Коррадо шел усталым шаркающим шагом, подняв воротник пиджака, и делал вид, что его ничуть не интересует происходящее вокруг.

К полуночи мол опустел. Время от времени доносились какие-то звуки со стоящих на якоре судов. Одному из кораблей Коррадо уделял особое внимание. Его темная масса тяжело переливалась с боку на бок, словно старик под тяжким грузом лет. На мачте в полутьме можно было различить панамский флаг.

Коррадо уже начал опасаться, что его постигла неудача. Что, если этот Тунец захотел над ним подшутить? Он опустил руку в карман и машинально достал сигарету. Но потом передумал и снова сунул ее в пачку. Лучше не превращаться в легкую мишень с зажженной сигаретой в зубах.

— Эй! — раздался из темноты приглушенный голос.

Он нетерпеливо обернулся и различил в нескольких шагах от себя тени двух мужских фигур. Они двигались по направлению к нему. Обошли вокруг, будто желая его хорошенько рассмотреть. Потом один из них спросил:

— Ты приятель Тунца?

— Да. .

— Как тебя зовут?

— Петтироссо.

У моряка, который задавал вопросы, были жесткие волосы, торчащие во все стороны, как иглы дикобраза. Он раскрыл огромную, темную и узловатую ладонь и, угрюмо глядя на Каттани, сказал:

— Ну, выкладывай! Гони денежки!

Комиссар отрицательно покачал головой.

— Потом,— сказал он,— когда вы меня посадите на корабль.

— Немедленно давай деньги,— с угрожающим видом вмешался второй.

— Вы меня не надуете,— ответил Коррадо, отступив на несколько шагов.

Они глядели на него несколько растерянно, видимо, не ожидали отпора. Наконец тот, что заговорил первым, произнес:

— Не дашь денег, не сядешь на судно.

Каттани быстро оценил обстановку. Оба моряка находились от него не менее чем в трех метрах. Он резко повернулся и пустился наутек. Они сразу же бросились вдогонку. Их тяжелый топот гулко разносился в ночной тишине.

Коррадо увидел какое-то строение с распахнутой дверью, напоминающей огромную черную пасть, быстро нырнул внутрь и, тяжело переводя дыхание, стал дожидаться своих преследователей. Первого он встретил ударом своего мешка прямо в лицо. Тот упал и остался неподвижно лежать на земле. Второй, захваченный врасплох, попытался отступить, но Коррадо с пистолетом в руке приказал ему не шевелиться.

— Ты мне должен ответить на пару вопросов,— сказал комиссар.— Какое из этих судов отправляется в Африку?

— Вон то, под панамским флагом.

Матрос тяжело дышал. Краем глаза он тщетно искал путь к спасению. Но Коррадо прижал его к грязной стене. И продолжал:

— Мне нужно знать, что оно везет.

— Ничего, идет порожняком,—пробормотал моряк.

— Не придуривайся,— прошипел Каттани, тыча ему стволом пистолета в ребра.— Судно отправляется этой ночью. Как же оно может уйти без груза?

— Да клянусь, что это так,— прохныкал тот.

Неужели какое-то невероятное недоразумение? Или скопление полиции все же испугало Юфтера и Терразини? Может, они изменили свои планы?

— Почему вы на меня напали? — попытался разобраться в этой истории Каттани.