Спутник

— Нет, до этого места он не достает, но мы сможем видеть практически все основные взлетные площадки, какие есть в южной и восточной части страны. По направлению полета мы сможем прогнозировать действия американской или любой другой авиации.

— А что нам скажет радиоразведка? — генерал поискал глазами одного из полковников, которого он привез с собой.

— Весь радиообмен аэропорта Лунги и десятка малых посадочных площадок, имеющих радиостанции, мы берем под свой контроль уже через два-три часа. Еще через два дня мы будем иметь систему выхода в эфир и позывные — статистика накопится за время наблюдения.

* * * * *

Первый полет ничего не дал. Рик высмотрел все свои глаза, но в указанном разведкой районе признаков падения спутника не было. Когда машина возвращалась на базу, его терзали дикие сомнения — а вдруг он и его люди просмотрели спутник, вдруг они его не заметили из-за обильной растительности, которая покрывала землю, или, может быть, пилоты вертолета не точно выдержали заданный маршрут? Вопросы сыпались длинной чередой, и Рик не мог найти на них ответы. Какой это будет позор, если окажется, что они висели над упавшим спутником и не смогли его обнаружить! Ведь операция находится на контроле Президента США, и лейтенант Эдвард Рик стоит на самом острие тайной войны!

Впереди показались очертания городка алмазодобывающей компании. Летчики вывели машину на посадочную глиссаду, и вскоре «Линкс» мертво встал на посадочной площадке. Вертолет встречал полковник Удет. По радио ему доложили об отсутствии результата, но он, все же, вышел на посадочную площадку.

— Ничего… — Рик отрицательно мотнул головой и развел руками.

— У нас новости, — сказал полковник. — Час назад русские потеряли в горах вертолет. Его пилот доложил об отказе двигателя и о принятии решения на вынужденную посадку. Есть примерные координаты. По моему мнению — это прикрытие работы русской поисковой группы. Может быть, я ошибаюсь, но нужно это проверить. Через диспетчеров аэропорта Лунги я предложил русским помощь в поиске аварийного вертолета, и они тут же отказались. Поэтому ваша задача, лейтенант, меняется. Вы полетите искать русский вертолет.

Лейтенант поправил на груди разгрузочный жилет, посмотрел куда-то вдаль и спросил:

— Что я должен делать при обнаружении вертолета?

— Вы садитесь рядом с ним и досматриваете вертолет. Если находите, что он действительно неисправен, тогда продолжаете выполнять ранее поставленную задачу по спутнику.

— А если мы там встретим исправный вертолет и группу русского спецназа?

— Вступать в огневой контакт, я полагаю, вам не придется, — сказал Удет, и сам не поверил своим словам.

Рик покачал головой:

— Все может быть. Если начнется бой, что нам делать?

— В случае начала боя, вам лучше будет быстро покинуть этот район. Если русские окажутся способны на такое, тогда мы подключим в дело все наши силы, заблокируем район, и силой вырвем свой спутник. Не думаю, что русские смогли сосредоточить здесь крупные силы. Максимум — не более того, что есть у нас.

Рик почувствовал, как у него очень противно засосало под ложечкой.

— Какую задачу поставить перед подчиненными?

— Напомните им о предельной бдительности. Всю задачу должен знать только заместитель.

Рик повернулся и позвал сержанта. Громила Бёрнс подошел к офицерам.

— Значит так, сержант! — Удет начал ставить задачу сам: — Сейчас вы летите осмотреть русский вертолет. Если у него сломан двигатель, значит, все в порядке. Если двигатели исправны, нужно их испортить. Вероятность вооруженного сопротивления очень высока. На месте действовать по обстановке. Вопросы?

— Как мы узнаем исправность или неисправность двигателей?

— С вами в вертолете есть два пилота. Они подскажут.

— Кто может оказать нам сопротивление?

— Местные бандитские группы или… русский спецназ.

Рик заметил, как у Бёрнса дернулась мышца на лице, но кроме этого он ничем не показал свою реакцию. Одно дело мочить пачками слабо обученных военному делу аборигенов, и совсем другое — лицом к лицу встретиться с себе подобными профессионалами…

— Прикажете стрелять на поражение?

— В случае сопротивления — да.

— Как оценивать начало сопротивления? В моем отделении кто-то должен быть ранен или убит?

— Любой выстрел с противоположной стороны будет означать начало сопротивления. Понятно?

— Да, сэр. Вопросов больше нет.

— Можете идти.

— Разрешите обратиться к лейтенанту?

— Обращайтесь.

— Сэр, люди хотят посетить ватерклозет!

— Две минуты, — разрешил Рик.

Группа «зеленых беретов» резво рванула из вертолета в ближайшее здание. Рик подумал, что его боевики во время полета опились холодного апельсинового сока. Надо запретить им так обильно хлебать жидкость на такой жаре… и какие, все же, они стали домашними! Во время операций в Ираке его боевики мочились прямо в полете… а тут совсем расслабились. Ватерклозет им подавай!

Удет куда-то повернулся и позвал тех, кто отвечал за обеспечение полетов вертолета: