Средь других имен

Живу я теперь на севере
Моей необъятной страны,
Где елки в кубы измерены
И на смерть обречены.

На юге в цветах панели,

И только здесь по весне
На робкую майскую зелень
Ложится пушистый снег.

Дома совсем недавно

Пламенем на ветру
Шальная любовь прожгла мне
Пиджак, рубашку и грудь.

Но, видя, что дело скверно,

Добрые люди затем
Меня привезли на север,
Чтоб я не сгорел совсем.

И вот сижу и мечтаю

Под елкой на мокром пне,
И думы мои охлаждает
Врачующий майский снег.

1951 год

Сонет

Бродит в небе закат до рассвета,
Все никак не погаснет в седой полутьме.
И звучит как четырнадцать строчек сонета
Облаков и зарниц уходящая медь.

Без цветов и стихов наступившее лето.

Тишина и покой. Равнодушье и смерть.
Перед сном, закурив, я читаю Хикмета:
«Наставленье сидящим в тюрьме».

День за днем, за неделей неделя

Светит солнце, бушуют метели;
На восток и на запад бегут поезда.

И уходят за море нависшие тучи,

И в бессонную ночь над зеленою кручей
Загорается в небе звезда.

1951 год

Осенние стансы

Когда, закончив полный круг,
Природа клонится к закату —
Как птицы, взмывшие на юг,
Тогда мечты мои крылаты.

В душе печальней и темней

Любви неясное томленье,
Предчувствие грядущих дней
И прошлых плавное теченье.

Вокруг багрец и позолота.

Шумит березок тихий ряд,
Роняя в черное болото
Золотолиственный наряд.

Как листья, летние волненья,

Горячка сердца, блеск и шум
Летят, и с мерным их паденьем
В свои права вступает ум.

Тогда в раздумье ежечасном

Бледнеет дерзкая мечта…
И так пленительно прекрасна
Печальных истин нагота.

1951 год

Мама

Елки мерзнут в лесу по колено в снегу,
Дует ветер сильнее и злее.
Я иду. И цигарка прилипла у губ,
Потихоньку дымится и тлеет.

Вот окончился день; и ударил отбой,

Но заснуть все равно не сумею,
Потому что я ранен смертельной тоской,
И не сладить сегодня мне с нею.

Получил я сегодня из дому письмо,

А в письме том недобрые вести.
Пишет мама: «Мужайся, сыночек родной,
И не спрашивай ты о невесте.

Твоя Катя не видится больше со мной,

Даже писем твоих не читает,
А неделю назад она стала женой
И с другим свою жизнь продолжает».

Мама, мама! Старушка родная моя,

Не горюй, не печалься — я знаю,
Ведь моею обидой сильнее, чем я,
Ты страдаешь, меня утешая.

Все пройдет-пролетит, и окончится срок.

И тогда заживем мы, как раньше.
Ты сама испечешь мне на свадьбу пирог
И крикливых внучат будешь нянчить.

Ветер дует сильней, завывая в трубе.

На крыльцо с папироской я выйду.
Мне не спится сейчас, потому что тебе
Сердце ранила злая обида.

1952 год

Февраль