Читаем Средь других имен полностью

Средь других имен

Анна Александровна Баркова , Арсений Михайлович Стемпковский , Борис Натанович Лейтин , Лев Платонович Карсавин , Ольга Львовна Адамова-Слиозберг

На далеком, далеком экваторе,На немыслимо жарком песке,Разлеглись, расползлись аллигаторыВ непонятной их сердцу тоске.Им приснились снега в лунном маревеИ скользящий по тундре олень,А за ним, неотступным пажом его,Голубая рогатая тень.Им приснились алмазные россыпиНа бескрайних просторах снегов,И цепочка следов волчьей поступи,Что петляет за тенью рогов.И скульптурные белые наледи —Мастерство океанской волны,Как в балете, пуховые лебеди,Вдруг возникшие из глубины.А на льдине, плавучей, ныряющей, —Воплощенные нега и лень,—В позе барственно-отдыхающейГосподин океана — тюлень.Потеряли покой аллигаторы,Несказанной красой пленены,Всё немило теперь на экваторе:И бананы, и зной, и слоны,И оливковые негритята,Что так вкусно хрустят на зубах,Когда ужинаешь на закатеНа реке Лимпопо в камышах,И весенние игры любовные,Когда палевый лотос цветет,А любимая пастью огромноюУлыбается томно и ждет…Вот как вредно мечтой уноситьсяЗа пределы запретной черты —Трудно после на землю спуститься…Друг зэка, помни это и ты!

17 января 1955 год.

Больница,

3 корпус, Чибирь

«Осталось совсем немного…»

Осталось совсем немного,Каких-нибудь десять дней,И откроется путь-дорогаВ мятежную жизнь людей.В последний раз мое имяПроверит дежурный надзор —Им всем невесомо бремяОхранять проклятый забор.Неверным, отвыкнувшим шагомПобреду. Где теперь мой дом?Алеет закат за оврагом.Он как символ. К нему и пойдем…

1955 год, Чибирь

Анатолий Жигулин

Анатолий Владимирович Жигулин (род. 1930). Поэт.

Арестован в 1949 году, будучи студентом. В заключении находился до 1954 года. Срок отбывал на Колыме.

Публикуемые стихи взяты из его автобиографической повести «Черные камни».

Сердце друга

Николаю Стародубцеву

Душу зловещая тишь проела —Глухая стена не проводит звук,Но вдруг, тишину нарушая смело,Раздается: тук-тук, тук-тук…Не сон ли? Быть может, почудилось это?Нет, твердая чья-то рукаСтучит, и удары за стенкой где-тоСливаются в букву… К.Точка за точкой следуют снова.Я слушаю (в камере воздух нем!),И буква за буквой сливаются в слово —Тук-тук, тук-тук… К…П…МТы рядом за стенкой, мой верный друг,Ложкой в сырые стучишь кирпичи!Неправда! Это не просто стук!Это сердце твое стучит!И в бешеном страхе дрожат палачи —Ужасен для них этот стук.Они его душат: молчи! молчи!Но сердце упрямо стучит и стучит:Тук-тук, тук-тук, тук-тук!

Январь 1950 года. ВТ УМГБ,

5-я камера