Средь других имен

Зима уходит в ночь, и стужа
От света прячется в леса,
И на пути в дорожных лужах
Вдруг отразились небеса.

И дым из труб, врезаясь в воздух,

Ослабевая в высоте,
Уже не так стремится к звездам,
И сами звезды уж не те.

Они теперь, порою вешней,

Не так, как прежде, далеки,
Они, как горы наши, — здешни
И неожиданно мелки.

Весною мы гораздо ближе

Земле — и теплой и родной,
Что некрасивой, грязной, рыжей
Сейчас встречается со мной.

И мы цветочную рассаду

Тихонько ставим на окно —
Сигнал весне, что из засады
Готова выскочить давно.

«Чтоб торопиться умирать…»

Чтоб торопиться умирать,
Достаточно причины,
Но не хочу объектом стать
Судебной медицины.

Я все еще люблю рассвет

Чистейшей акварели,
Люблю луны латунный свет
И жаворонка трели…

«Я, как Ной, над морской волною…»

Я, как Ной, над морской волною
Голубей кидаю вперед,
И пустынной белой страною
Начинается их полет.

Но опутаны сетью снега

Ослабевшие крылья птиц,
Леденеют борта ковчега
У последних моих границ.

Нет путей кораблю обратно,

Он закован навек во льду, —
Сквозь метель к моему Арарату,
Задыхаясь, по льду иду.

«Он сменит без людей, без книг…»

Он сменит без людей, без книг,
Одной природе веря,
Свой человеческий язык
На междометья зверя.

Руками выроет ночлег

В хрустящих листьях шалых
Тот одичалый человек,
Интеллигент бывалый.

И, выступающим ребром

Натягивая кожу,
Различья меж добром и злом
Определить не сможет.

Но вдруг, умывшись на заре

Водою ключевою,
Поднимет очи он горе
И точно волк завоет…

«Я здесь живу, как муха, мучась…»

Я здесь живу, как муха, мучась,
Но кто бы мог разъединить
Вот эту тонкую, паучью,
Неразрываемую нить?

Я не вступаю в поединок

С тысячеруким пауком,
Я рву зубами паутину,
Стараясь вырваться тайком.

И, вполовину омертвелый,

Я вполовину трепещу,
Еще ищу живого дела,
Еще спасения ищу.

Быть может, палец человечий

Ту паутину разорвет,
Меня сомнет и искалечит —
И все же на небо возьмет.

Инструмент

До чего же примитивен
Инструмент нехитрый наш:
Десть бумаги в десять гривен,
Торопливый карандаш —
Вот и все, что людям нужно,
Чтобы выстроить любой Замок,
истинно воздушный,
Над житейскою судьбой.
Все, что Данту было надо
Для постройки тех ворот,
Что ведут к воронке ада,
Упирающейся в лед.

«Так вот и хожу…»

Так вот и хожу
На вершок от смерти.
Жизнь свою ношу
В синеньком конверте.

То письмо давно,

С осени, готово.
В нем всего одно
Маленькое слово.

Может, потому

И не умираю,
Что тому письму
Адреса не знаю.

«Говорят, мы мелко пашем…»