Среди огнистых камней

Я чувствовала себя отдохнувшей, бодрой и в приподнятом настроении. Оно заметно улучшилось по сравнению со вчерашним днем. В радужном предвкушении я приняла душ, затем распахнула шкаф и стала рассматривать наряды, прикидывая, что бы надеть сегодня. Вчерашнего одеяния я не нашла. На выбор моей одежды, как ни странно, повлияло настроение, сегодня мне снова захотелось надеть платье. И опять я выбрала платье по цвету: серо-голубое, под цвет воды в озере – легкое, струящееся. Мои мокрые волосы были податливы, и я поймала себя за желанием сделать что-нибудь с ними, какую-нибудь прическу, но кроме резинки для волос ничего больше не было. Поэтому я оставила их вольно распущенными. Пусть радуются свободе. Оглядев себя в зеркале, я осталась довольна, отметив, что в платье действительно смотрюсь неплохо. Я перекусила в одиночестве и решила самостоятельно осмотреть замок, надеясь, что Рауль не будет сердит за это.

Я не забыла о вчерашнем раненом человеке и отправилась в медицинский кабинет, чтобы взглянуть на это чудо еще раз. Осторожно приоткрыв дверь, я нерешительно проскользнула внутрь и, медленно прошла в каморку. Ни на столе, ни в бассейне никого не оказалось, он был пуст. Компьютер тоже не работал. Я потихоньку улизнула из кабинета, несколько напуганная собственной вылазкой. А вдруг этот Горей, большой и суровый сидел бы в кабинете? Встревоженная внезапной мыслью, я вышла на улицу, чтобы узнать, какая там погода.

Солнце и тепло царили этим весенним утром. У меня дома весной, по утрам намного прохладней. На синем небе ни единого облачка, а большое солнце казалось неярким. Отметить эту особенность мог бы каждый, попади он сюда. Солнце никогда не ослепляло, на него можно было смотреть, оно излучало мягкое тепло и свет, создавая особый неповторимый фон и настроение. Прозрачный и чистый воздух подстегивал дышать полной грудью. Медленно переставляя ноги, я брела по вчерашнему маршруту в лес, планируя выйти к скалам, на морскую площадку.

Устремив взгляд в необъятную высь, мне подумалось, что кедры-то вековые, их стволы не поместились бы в обхвате моих рук. Пение птиц будоражило утренний лес, и мне нестерпимо захотелось увидеть хоть одну маленькую птичку среди высоких ветвей. Рауль утверждал, что здесь множество животных, но кроме пса и лошади, мне пока никто не встретился. Желая сравнить местных птичек с моими, я задрала голову, тщательно всматриваясь в зелень, и упустила из виду, что не смотрю под ноги. Двигаясь вокруг огромного шероховатого ствола, в вершинах которого чересчур шумели и били крыльями птицы, я внезапно столкнулась с моим великаном. Несильно в него врезавшись, я, тем не менее, почувствовала всю мощь и жар его тела. Я пискнула и, по-моему, вчера ошиблась в расчетах, он был около трех метров роста. Но мой мысленный сарказм потонул от страха и неожиданности, мои ноги подкосились, и я стала оседать, опершись о ствол спиной. Горей взирал на меня сверху вниз, и его глаза, как мне показалось, свирепо пылали черным огнем. Как и вчера, его обнаженное тело прикрывала всего лишь набедренная повязка, а кожа выглядела очень смуглой. Я перестала дышать, не представляя себе его дальнейших действий. Мое сердце чуть не выпрыгивало из груди от страха.

Внезапно, словно его ноги тоже подкосились, он упал на одно колено и склонил свою голову почти до земли, длинные светлые волосы закрыли его лицо. Он пробормотал непонятные мне слова низким утробным голосом. Я не знала, что мне делать и чего он от меня хочет. Может, пробраться потихоньку мимо него, пока он на меня не смотрит, и убежать назад, или позвать Рауля?

В моей голове раздался смешок; Рауля звать не надо, он уже стоял рядом с нами, поднимая меня с травы. С трудом отлепившись от шершавого ствола, я не отрывала взгляда от его губ, расползавшихся в бестактной ухмылке, наверно, он потешался над моими страхами. Рядом радостно приплясывал его пес, обнюхивая склоненную спину Горея. Рауль бросил мне «привет», и заговорил с Гореем на своем языке. Горей выпрямился, но вся его поза изображала почтение. Мой страх отступил сразу же, как только я оказалась в руках Рауля. Рауль, самодовольно улыбаясь, сказал:

– Обрати внимание – жив и здоров,– он кивнул на Горея.

Рука Горея была на месте, на боку не осталось даже шрама.

– Сколько же времени понадобилось на заживление? – полюбопытствовала я, выдыхая свой страх перед великаном.

– Половину твоего сна. Его рука все усложнила, наращивание костей занимает больше времени.

– А сколько времени заняла моя рука? – сразу же спросила я.

Рауль нахмурился, переведя взгляд поверх моей головы.

– Всю мою ночь.

Мое изумление помешало мне задать очередной вопрос, и Рауль опередил меня:

– У тебя были осложнения, мне хотелось их убрать.

Желая прервать разговор на эту тему, он обратился к Горею и тот согласно кивнул. Рауль внимательно меня оглядел и задумчиво произнес:

– Мне пора отправлять Горея домой, его ждут жена и ребенок. Это в другой части острова, и если желаешь, можешь отправиться со мной.