Читаем Средиземье. Тень Властелина. 1 кн. Незримая сила (СИ) полностью

-- Я другое имел в виду, -- поспешил объясниться Хилун. -- Бросать тебя здесь одного, как это сделали кочевники, мы не будем. Но ты ранен и просто можешь не выдержать переезда до ближайшего селения. А оно, если верить карте, находится не близко -- в двух переходах отсюда, на южном берегу Лебяжьего Озера. Как там оно называется?.. -- обернулся он к Валендиру.

-- Деревня Пушняки, -- подсказал тот.

-- Точно! -- кивнул Хилун и снова посмотрел на пастуха. -- Как видишь, для тебя всё довольно печально.

-- Экие вы смешные! -- рассмеялся тут Шен. -- Кто ж вам сказал, что Пушняки -- это самая близкая к нам деревня? Самой близкой будет Листовица, -- показал он на север. -- Туда всего несколько часов ходу.

-- Дорогой мой, -- сощурился Хилун, -- мы едем совсем в другую сторону, -- он указал головой на восток. -- И тебе придётся либо ехать с нами до Пушняков, либо топать самому, ПЕШКОМ, до этой твоей Листовицы! Выбор за тобой.

-- Но зачем вам ехать в Пушняки?! -- недоумённо уставился на него юноша. -- Ведь до Листовицы ближе! Я там бывал, родня у меня там живёт, овец оттуда пригонял не раз, а в Пушняках мне делать нечего. Говорят, в тех местах снаргов не счесть, лучше туда не соваться, вы уж мне поверьте.

Хилун с тоской закатил глаза, в то время как среди наёмников послышались отдельные смешки.

-- Кажется, теперь я понял истинную причину того, почему кочевники бросили здесь этого пацана... -- украдкой шепнул на ухо Валендиру Сарт. -- Удивляюсь только, что они терпели его столько часов.

Действительно, паренёк попался на редкость непонятливый, но неприятия у Валендира почему-то не вызвал, скорее жалость.

-- Зачем нам ехать в Пушняки -- не твоё дело, -- набрав побольше воздуху в грудь, ответил наконец селянину Хилун. -- Либо ты едешь туда с нами, либо остаёшься здесь.

-- Но я не хочу в Пушняки! -- заупрямился Шен. -- Езжайте туда сами, а мне дайте коня -- у вас их вон целых два без седоков. На лошади я могу и без вас запросто доехать до Листовицы...

-- Каков наглец, а! -- обескураженный дерзостью молодца Хилун ошеломлённо оглядел товарищей. -- Коня ему, видишь ли, дай... А тебе что, ещё и зрение повредили? Не видишь, что они везут наши припасы? Мог бы хотя бы для начала поблагодарить нас за своё спасение!

-- О, спасибо, конечно, большое! -- поклонился Шен. -- Ну а теперь коня дадите?..

Это стало уже последней каплей для терпения Хилуна -- он внезапно побагровел от гнева и уже собирался изречь что-нибудь резкое, но Валендир его опередил.

-- Тебе же чётко, парень, сказали: нам не нужно в Листовицу, наш путь лежит в Пушняки, и никак иначе, -- произнёс он. -- И коня мы тебе дадим, только если ты направишься туда вместе с нами. А уже оттуда ты сможешь с кем-нибудь другим добраться до Листовицы.

Юноша некоторое время соображал, а затем согласно кивнул.

-- Пусть так, -- молвил он. -- Только с незнакомыми людьми я ехать опасаюсь...

-- Тонкий намёк, что мы не представились, -- пробормотал Хилун и показал на себя и брата. -- Меня зовут Хилун, это Валендир, мы главные в отряде. Остальных называть?

-- Разумеется, -- деловито приосанившись, проговорил Шен.

Хилун назвал остальных участников экспедиции, после чего устало вздохнул и свирепо посмотрел на дотошного сироту.

-- Ну, теперь-то всё, или что-то ещё тебя не устраивает?

-- Дык, вроде всё, -- пожал тот плечами. -- Разве что...

-- Что ещё?! -- почти закричал Хилун, невольно схватившись за рукоять сабли.

-- Покушать бы ещё, а то с вечера ничего не ел...

-- Покушать ему захотелось! -- проворчал Хилун. -- Покушаешь вместе со всеми -- мы сейчас как раз собирались лагерь на ночь разбивать.

-- О, я даже могу подсказать удобное место, -- оживился Шен. -- Вон та рощица вполне подойдёт, -- показал он на небольшую купу деревьев в форме полумесяца к югу от дороги. -- В случае нападения снаргов или кочевников она сможет прикрыть нас с трёх сторон. Я пока тут у столба стоял, от нечего делать и присмотрел её...

-- Присмотрел он, -- буркнул Хилун. -- Место действительно неплохое, только к падали чересчур близко, -- кивнул он на трупы птицеящеров, застреленных наёмниками.

-- Это не падаль, это добыча! -- улыбнулся Шен во весь свой щербатый рот. -- Не гоже её тут оставлять другим на съеденье.

-- Чего? -- у Хилуна вытянулось лицо. -- Чтоб я или мои компаньоны ели эту мерзость?! Да никогда!

-- Мясо как мясо, -- пожал плечами селянин. -- Не говядина, конечно, но вполне себе ничего. Если не пробовали, могу самолично приготовить...

-- Нет уж, -- замахал руками Хилун. -- Обойдёмся своими запасами.

-- Шен в общем-то дело говорит, -- вдруг сказал Валендир. -- Но только по части того, что туши снаргов здесь бросать не годится -- на запах их крови сюда живо сбегутся все хищники степи. Да и та птичка, что сбежала от нас, наверняка вернётся и заодно приведёт с собой новую стаю сородичей. А если мы решим здесь остановиться, это будут очень нежелательные гости.

-- Они и без того набегут, едва мы разведём костёр, -- заметил Ильдан. -- Предлагаю просто закопать тела поглубже в землю, а сверху дополнительно навалить камней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра