Читаем Средневековые тюрко- и монголоязычные номады и их потомки на Руси, в Российской Империи, странах Запада и Казахстане полностью

аргын — канглы (башкиры) (d=0.03);

керей — баяты (монголы) (d=0.01);

конырат — баяты (монголы) (d=0.01);

кыпшак — кумандинцы (d=0.25);

найман — узумчины (монголы) (d=0.03);

уак — буряты (Дульдургинский район) (d=0.02);

алимулы — баяты (монголы) (d=0.01);

байулы — баяты (монголы) (d=0.01);

жетиру — монголы (северо-западные) (d=0.03),

торе — каракалпак (d=0.15);

кожа-сунак — таджики (Афганистан) (d=0.06){75, с. 78}.

Наиболее близки к монголам казахские уйсуны, жалайыры, кереи, коныраты, найманы, алимулы, байулы, жетиру. Показательно, что ещё в XIX в. В. В. Бартольд считал эти племена монгольскими по происхождению. В частности, он отрицал мнение о тюркском происхождении кераитов (кереев), найманов, кунгратов (коныратов), основанное главным образом на их тюркских именах и титулах, и объяснял этот факт «культурным влиянием уйгуров, которому христианские кераиты и найманы, естественно, подвергались в большей степени, чем остальные народы»{34, с. 274}. В. В. Бартольд отмечал, что «брат кераитского хана носил тибетский титул Чаханьбо; сын того же хана известен только под своим китайским титулом Сенгун; впоследствии младший сын каана Угэдэя, получивший мусульманское воспитание, носил имя Мелик»{34, с. 274}. Только монгольским происхождением, по мнению В. В. Бартольда, можно объяснить монгольские личные имена, встречающиеся у кераитов и найманов. «Дед Ван-хана носил имя Маргуз, в форме Маргус встречающееся у монголов и едва ли, вопреки высказывавшемуся иногда мнению, имеющее что-нибудь общее с христианским Марк; имя его жены Хутухтай (орфография допускает также чтение Хутухту) также чисто монгольское»{34, с. С.274}. «Сами монголы, как показывает написанное еще в первой половине XIII в. героическое сказание, считали своими кераитов и мергитов»{34, с. 274–275}.

Согласно исследованию М. Жабагина (2017), у найманов преобладает Y-хромосомная гаплогруппа О (О2а2* — 2 %, О2а2b1 — 42 %){75, с. 51, табл. 3.1}) Вторая по встречаемости гаплогруппа найманов — С2-М217 (37 %). На уровне кланов гаплогруппа O2a2b1-М134 больше характерна для клана толегетай (70 %), тогда как гаплогруппа C2b1a2-М48 чаще встречается у клана сарыжомарт (61 %). Гаплогруппа R1b1a1a*-P297 (xM269) обнаружена в кланах торткара и баганалы[14]{75, с. С.54}. Возраст гаплогруппы O2a2b1-M134 у толегетай-найманов составляет 400±100 лет. Близкие гаплотипы встречены среди казахов Алтая и популяции хань Китая{75, с. 89}.

Примечательно, что возраст гаплогруппы О у найманов совпадает с датой поражения (июль 1757 г.) двухтысячного отряда султана найманов Абильпеиза от десятитысячного отряда китайского (маньчжурского) маршала Чжаохуя, в сражении в районе Аягоза, у реки Айдын-су (Ай){191}.

По мнению В. В. Бартольда «…чисто тюркскими элементами, вошедшими в состав киргиз-казацкого[15] народа и, как видно из его нынешнего тюркского языка, составлявшими главную часть его, можно признать только канглов и кипчаков»{34, с. 276}.

В. В. Бартольд полагал, что большая близость кыргызского языка к казахскому, чем к языку енисейских тюрков, объясняется влиянием канглов{34, с. 276}. Он отмечал, что «В начале XII в. канглы, вместе с карлуками, угрожали Баласагуну; тюркское владение в Алмалыке, образовавшееся в XIII в., может быть, было основано канглами; наконец, по Рашид ад-дину, канглы жили также в земле найманов, около верховьев Иртыша. Последнее свидетельство показывает, что киргизы могли подвергнуться влиянию канглов еще до своего переселения в Семиречье, даже если это переселение произошло не до рождества Христова, как полагает г-н Аристов, а уже в монгольский период»{34, с. С.276–277}.

5.1.1. Аккобек и Кобланды — предки Кыпчаков

Казахские кыпчаки ведут свой род от от кара-кыпчака Кобыланды.

Исторический Кобыланды жил во времена золотоордынского хана Токтамыша (1380–1395 гг.) и был, вероятно, сподвижником этого властителя и современником беклербека Едигея из клана ак-мангыт. Согласно ногайско-казахскому эпическому повествованию Кобыланды-батыр являлся одним из девяти главных бахадуров-богатырей Токтамыша. Кыпчаки входили в состав улуса Токтамыша{117, с.77}.

Предком Кобланды являтся Ақ көбік алып, вождь племени Токсоба-Кыпчак, который воевал с другим кыпчакским вождем Котяном Сутоевичем из рода Дурут{117, с. 81}.

У кыпчаков половина генетического «разнообразия (52 %) приходится на гаплогруппу R1b-М343, причем во всех кланах вариант R1b1a1a*-P297 (xM269) встречается намного чаще, чем вариант R1b1a1a2-М269. Почти четверть генофонда (22 %) занимает гаплогруппа J2*-М172 (xM47,xM67,xM12), которая на уровне кланов является характерной для бултын кыпшаков (88 %). Специфическое накопление гаплогрупп характерно и для клана кулан — почти у половины (46 %) обнаруживается гаплогруппа Q1a2-М143»{75, с. 54}.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.

В книге впервые в отечественной науке предпринимается попытка проанализировать сведения российских и западных путешественников о государственности и праве стран, регионов и народов Центральной Азии в XVIII — начале XX в. Дипломаты, ученые, разведчики, торговцы, иногда туристы и даже пленники имели возможность наблюдать функционирование органов власти и регулирование правовых отношений в центральноазиатских государствах, нередко и сами становясь участниками этих отношений. В рамках исследования были проанализированы записки и рассказы более 200 путешественников, составленные по итогам их пребывания в Центральной Азии. Систематизация их сведений позволила сформировать достаточно подробную картину государственного устройства и правовых отношений в центральноазиатских государствах и владениях.Книга предназначена для специалистов по истории государства и права, сравнительному правоведению, юридической антропологии, историков России, востоковедов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение