Срез времени (СИ)

- Если Вы не желаете действия - подвиньтесь в сторону. Найдётся, кому командовать и принимать решения без Вас. Не желаете делать запасов продовольствия и амуниции - ещё лучше; когда придёт нужда, и дети из Ваших вотчин отправятся в 'кусочки', я укажу на Вашу дверь. Впрочем, Вам-то голод не грозит, Вы же уже собрали свои узлы и сундуки, рассчитывая добежать до Москвы. Ну, так валите отсюда! Вы не хозяева этой земли, раз не можете её защитить. Но запомните мои слова: когда начнётся пожар, прокляните себя. Когда тлел только один уголёк, Вы ничего не сделали для того, дабы его потушить. Провожать меня не надо, прощайте.

Уже во дворе меня нагнал корнет с раненой рукой.

- Постойте! Да подождите ради всего святого! - кричал он мне в спину.

- Петя, я спешу, - ответил я, обернувшись.

- Зачем вы так?

- Что зачем? Зачем сказал им правду?

- Да.

- Иначе это болото не расшевелить. На целый уезд и четыре сотни ополчения не набралось.

- Триста шесть, включая Конрада Карловича. Он не переносит быстрой езды на пролётке, но все знают, что даже если у него отнимутся ноги, он встанет в строй.

- Я отправляюсь в Смоленск, а оттуда в Дорогобуж. Если не хотите зачахнуть здесь и желаете сыскать славу, место для Вас найдётся.

- Я с Вами! - прокричал корнет.

- Четверть час на сборы.

У дороги, практически на краю поля, где проходил смотр, стоял готовый к походу отряд. Не сложно догадаться, что зная, чем закончится сбор Поречского ополчения, я заранее отдал команду к выступлению, и что интересно, стоило мне отвлечься на полтора часа, как в медицинской карете уже сидели не приписанные к отряду две барышни. Первая - это без сомнения Анна Викентьева, она от Ромашкина ни на шаг, а вот кто вторая?

(совещание в Дорогобуже)

Первым выступил генерал-лейтенант Лебедев. Он огласил повестку дня, в которой стоял вопрос о состоянии дел в стране, плавно перешёл на губернию, затем произнес речь, краткую, но убедительную и полную едкой сатиры о строевом смотре в Пореченском уезде, больно жалившую тех, на кого она была направлена. Высоко отметив руководителей народного ополчения Смоленского и Юхновского уездов, он перечислил имена дворян и купцов и пожертвованные суммы и тут же предложил не хоронить столь успешно начавшийся почин. И как бы между прочим акцентировав напоследок, что целый князь Григорий Богданович Друцкой-Соколинский сдал аж пятьдесят рублей, а простой прапорщик, хоть и гвардии Александр Николаевич Аничков всего лишь пятьсот. Я грешным делом подумал, что оратор наделен выдающимися способностями, и место ему как минимум в сенате и выбор в сторону Марса стал ошибкой всей его жизни. Когда тот сел на свое место, из-за стола поднялся подполковник, отвечающий за снабжение. Мгновение он свирепо оглядывался, затем театрально поправил старый мундир и, приняв высокомерно-заносчивую позу, начал свою речь. Перескакивая с одной темы на другую и не раскрыв очевидного, он не дал себе труда даже употребить положенные ему под нос факты, а их оказалось более чем достаточно.

Ораторы, как правило, произносят первые фразы более тихо и мягко, однако подполковник сразу же громовым голосом обрушился на оппонентов, призывая народ сплотить ряды и навострить сабли. В общем, совсем не Цицерон против Марка Антония. Какие к чёрту сабли у крестьян? Ах, да. Он стеснялся сказать, что выяснилась нехватка как ружей, так и пороха со свинцом. Что ж ты, уважаемый, вилами по воде водишь? Признайся честно: украдено, приписано, выдано желаемое за действительное. Лебедев снова схватился за сердце. Две третьих ополченцев можно было вооружить пиками, но это уже ни в какие ворота не лезло.

Опять-таки, разница в темпе жизни за две сотни лет колоссальная, и как бы ни пытались ускориться ещё носившие нелепые парики ретрограды, создавалось впечатление, что движутся они в какой-то вязкой субстанции. Для меня это несомненное преимущество. Пусть мы давно утратили ту неторопливость, присущую началу девятнадцатого столетия, заменили её иллюзией быстрого принятия решений, словно подражая умным машинам, пытаемся сравниться с ними в скорости и даже кое в чём преуспели. Пусть мы теряем свою человечность, но, чёрт побери! Кто может сказать, какая она - эта человечность сегодня, и какая она должна быть завтра? Пусть, ибо в итоге всё равно получается, что цель оправдывает средства. Жёстко? Да! Иначе эта парадигма перестанет работать, стоит ей лишь немного размякнуть.

(поиск Арещенкова)