Срок истекает на рассвете. Черные цветы Френсиса. Цивилизованные джунгли. Актеры-любители. Утром, в день святого Патрика. Десять нитей. «Шутка»

Хэрлен слышал свое собственное дыхание.

— Но Клэр?.. Она родилась здесь?

— Да. Это часто случается. Женщина не имеет ребенка, берет приемного, и это рушит какую-то психическую преграду, и у нее появляются свои собственные дети.

— Значит… Фрэнсис не брат Клэр… — выдохнул Хэрлен.

— Нет, — ответила Хэйзел. — Чарли как врач, принимавший Клэр, должен был знать, что это первый ребенок у Рейчел. Узнал и Роджер Гринвуд… От меня…

— А сам Фрэнсис знает? — спросил Хэрлен и в тот же момент увидел дуло ружья, на которое падал свет лампы, а затем уже услышал мрачный голос Фрэнсиса:

— Да, я знаю. Я давно знаю об этом. Еще когда я был ребенком, отец… — его губы скривились, — …оставил однажды открытым сейф в своем кабинете. Там я нашел старое письмо от итальянского доктора… — Фрэнсис сделал еще шаг в глубь комнаты. — Только мне кажется, что я знал об этом еще раньше. Возможно, что я когда-то слышал разговор родителей, но был еще слишком мал, чтобы понять его смысл до конца. Мне кажется, что я знал об этом всегда. — Помолчав, он добавил: — И Сады принадлежат мне!.. И я ни с кем не хочу их делить!.. Потому что я люблю их больше, чем кто-либо… Я люблю их больше всего на свете…

Фрэнсис замолчал. Дуло его ружья начало подниматься вверх.

— Повернитесь спиной. Оба!

— Нет! — воскликнул Хэрлен.

— Повернитесь!

В это мгновение за спиной Фрэнсиса появился Эдемс с молотком в руке. Слабый шорох, инстинкт, а может быть, выражение лица Хэрлена предупредило Фрэнсиса о возникшей опасности. Он повернулся лицом к Эдемсу. Хэйзел пронзительно закричала. Хэрлен бросился к ногам Фрэнсиса. Падая, Хэрлен и Фрэнсис увлекли с собой и Эдемса. Ружье упало на пол, и Хэрлен, перевернувшись, пополз за ним. Когда он, наконец, схватил ружье и поднялся на ноги, Фрэнсиса в комнате уже не было. Хэрлен услышал стук закрывшейся двери и побежал вслед за Фрэнсисом. Во дворе не видно было ни зги. Вдруг до Хэрлена донесся всплеск воды в заливе…

Подоспевший шериф обнаружил тело Фрэнсиса в воде. Он был мертв. В кармане у него нашли тяжелые ножницы для стрижки кустов. В падении он напоролся на эти ножницы. Если бы не Эдемс, выскочивший из машины Хэйзел Прайс при виде Фрэнсиса с ружьем в руках, неизвестно, какая участь постигла бы Хэйзел и Хэрлена…

— Бедный Фрэнсис, — сказала Хэйзел Прайс. — Он так любил Темные Сады…

Уотт БЛЕССИНГЕЙМ ЦИВИЛИЗОВАННЫЕ ДЖУНГЛИ

Была жаркая ночь, но я чувствовал себя прекрасно. После нескольких кружек пива и встречи с очаровательной девушкой — Пэгги Томпсон — я был в полном согласии со всем миром.

Итак, в эту жаркую июньскую ночь я стоял на углу Университетской улицы раздумывая, что мне предпринять дальше.

Вдруг на другой стороне улицы, как бы возникнув из мрака, появился доктор Нолан Беннинг. Мне показалось, что, с тех пор как я видел его в последний раз, он несколько прибавил в весе. Несмотря на жару, на докторе Беннинге было надето какое-то пестрое пальто, галстук и панама с пером. Вам может показаться странным, что я заметил все эти подробности при свете уличного фонаря, но если бы вы сами увидели наряд Беннинга, то перестали бы удивляться — дальтоник, и тот бы почувствовал головокружение и попросил темные очки.

— Хелло, Нолан! — крикнул я.

Он взглянул на меня, сделал приветственный жест рукой, но продолжал идти дальше. Я постоял еще несколько минут, затем решил, что лучше мне пойти домой спать, чем пить еще пиво. Дело в том, что я недавно бросил пить.

Спустившись вдоль темного туннеля, я направился к своему дому. Здесь мне следовало бы сделать философское отступление на тему, как иногда незначительное и случайное событие может повлиять на человеческую жизнь.

Проходя мимо зарослей кустарника, я на минуту остановился, чтобы поправить развязавшийся шнурок ботинка. Этот кустарник находился в нескольких шагах от бокового входа в здание университета. Здание было погружено во мрак. Там шел ремонт, и сейчас, во время летних каникул, туда заходили только те профессора, у которых там были свои кабинеты. В эту минуту боковая дверь открылась и из нее вышел человек. Он остановился, посмотрел вокруг и что-то сказал в темноту позади себя. Показалась женщина, и они вместе пошли по тропинке, ведущей к моим кустам.

Я тихонько прошмыгнул в чащу кустарника. Пара прошла на расстоянии двух шагов от меня, и, хотя они меня не видели, я их рассмотрел очень хорошо.

Это был профессор Вильям Джеймс с незнакомой мне девушкой — вероятно, какой-нибудь школьной учительницей, приехавшей на лето для повышения квалификации. Билл Джеймс был незаменим в этой области. Женщины действовали на него, как алкоголь и наркотики на других мужчин. Но что приводило меня в бешенство, так это тот факт, что он всегда выходил сухим из воды. Ему удавалось проворачивать такие дела, о которых я мог только мечтать. И в то время как я умудрился попасть в беду, он стал помощником декана английского факультета.

Билл Джеймс всегда бывал на тех чаепитиях, на которых следовало бывать, и жены ректора и всех деканов считали его очаровательным, неотразимым и выдающимся молодым человеком.