Срок истекает на рассвете. Черные цветы Френсиса. Цивилизованные джунгли. Актеры-любители. Утром, в день святого Патрика. Десять нитей. «Шутка»

— Девушки в университете. А когда я спросила, с чего они это взяли, они ответили, что все об этом говорят. Но кому может быть выгодно, чтобы вас уволили?

— Никому. Вот этого я и не могу понять.

При мысли об этом меня снова охватило бешенство.

— Я не допущу, чтобы меня выгнали, — сказал я. — Я вернулся сюда, чтобы добиться успеха. В армии у меня было достаточно времени, чтобы продумать все это. И теперь я знаю, чего хочу. Если же меня выгонят отсюда за пьянство, мне никогда не найти другую работу. Поэтому я не собираюсь терять эту.

Между рядами столиков к нам пробирался Нолан Беннинг. В пиджаке в синюю, серую и коричневую клетку, в брюках цвета горчицы и в двухцветных ботинках он был великолепен.

— Хэлло, Эдвард, старина! — произнес он тенорком. — Я слышал, у вас была беседа с деканом.

— При таком молниеносном распространении сплетен в нашем колледже мы можем перестать пользоваться радио и газетами, — сказал я. — Откуда ваши сведения?

— Я вошел к декану, после того как вы вышли от него. Декан был в премерзком настроении.

— В таком же настроении нахожусь и я.

Он протянул великолепно отманикюренную руку и похлопал меня по плечу.

— Почему вы не подаете заявления об уходе, Эдвард? Вы могли бы еще получить работу на осенний семестр где-нибудь в другом месте. Вы же знаете, какое отношение к вам у декана и у заведующего кафедрой вашего факультета. У этих старомодных чудаков такая изумительная память! Они не в состоянии забыть некоторые ваши прежние прегрешения. Вы же знаете, что в то время вас спасла армия.

Пэгги спросила у Беннинга, слышал ли тот сам циркулирующие обо мне сплетни. Беннинг поколебался немного, затем ответил:

— Да так, обычные разговоры в факультетском клубе. Если я не ошибаюсь, болтали Билл Джеймс и Сэм Тэррелл. Кажется, Сэм видел вас или кого-то, кто видел вас.

— Черт побери! Ведь мы с Тэрреллом всегда ладили, — я начал терять самообладание. — Я поговорю с Сэмом!

Пэгги и Беннинг стали меня удерживать.

— Нет, нет! — воскликнула Пэгги, — вы только наживете еще больше неприятностей.

Несмотря на свое возбужденное состояние, я понимал, что она права. Выбивание зубов коллеге не является лучшим доказательством того, что ты собираешься начать примерный образ жизни. И, кроме того, Тэррелл вряд ли является источником сплетен.

В течение нескольких дней я вел себя как кандидат в президенты общества трезвенников. Я никуда не ходил, кроме университета. Это продолжалось до тех пор, пока я не услыхал случайно, как один студент говорил другому, что я больше не появляюсь в публичных местах потому, что напиваюсь дома.

Я почувствовал себя так, будто меня высекли.

Встретив через несколько дней Сэма Тэррелла, я рассказал ему то, что услышал от Беннинга.

— Мы с Биллом Джеймсом действительно говорили о вас, — подтвердил Сэм, — но никто из нас не видел вас пьяным. Так что, если это неправда, я очень рад.

— Благодарю. Но мне хотелось бы знать, кто распускает эти сплетни.

— Не имею представления.

Сэм выглядел усталым. На его лице появились глубокие складки. Его светло-карие глаза так глубоко запали, что казались черными.

— Я слышал, что вы женились во время моего отсутствия, — сказал я.

Его лицо внезапно осветилось.

— Два года назад, — ответил он. — На девушке из моего родного города.

Затем лицо его снова погасло, и он добавил без всякого энтузиазма, чтобы я как-нибудь зашел к ним. Я поблагодарил за приглашение.

Примерно дня через два после этого разговора, в воскресенье утром, раздался телефонный звонок.

— Мистер Фернандец? — спросил женский голос.

— Да.

— Говорит Сильвия Тэррелл.

— Кто?

— Сильвия Тэррелл. Миссис Сэм Тэррелл. Я должна с вами встретиться сегодня. Это очень важно.

— Пожалуйста. В котором часу?

— В половине седьмого.

— Я буду дома.

— Нет, я не могу прийти к вам. Нам придется встретиться в другом месте.

Наступила пауза, во время которой я подумал «ого!» и, вспомнив, какой от нее веяло чистотой, очень удивился.

— Вы знаете место, где у негров происходит церемония крещения на возвышенности у Бычьего Ручья? — спросила она.

— Да.

— Так вот, сегодня перед заходом солнца там будет происходить крещение. Вероятно, кое-кто из белых приедет посмотреть на эту церемонию.

— Вероятно, — подтвердил я. — Я и сам несколько раз ездил туда. Я люблю послушать, как они поют.

— Так вот, примерно в полумиле от этого места, вверх по ручью, стоит заброшенная молельня. Вы ее знаете? — спросила она.

Я знал ее. Упоминание об этой молельне вызвало в моей памяти нежные воспоминания юности.

— Но, миссис Тэррелл, не считаете ли вы… — я подумал о Сэме. Видит бог, он всегда был скучным парнем, но он был очень порядочным человеком.

— Дело в том, что кто-то снова сообщил декану, что видел вас пьяным, и декан собирается вызвать вас завтра. Я знаю, кто распространяет эти слухи. Вы можете встретиться со мной, но так, чтобы об этом никто не знал? — спросила миссис Тэррелл.

— Хорошо, — ответил я.