СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Антиалкогольная кампания имела и серьезные издержки социально-политического характера. Около винных магазинов, как известно, вырастали огромные очереди. Так было в течение двух с половиной лет. Потери времени от стояния в очередях насчитывались в миллиардах часов. В этих очередях люди разных профессий и возрастов получили возможность не организованно, неформально обсуждать первые шаги нового Генсека. Именно в этих озлобленных очередях стали спонтанно, неосознанно возникать первые политические дискуссии о смысле начатой перестройки, в них же появляется и уничижительное слово в отношении коммунистов — «коммуняки». Секретарь ЦК КПСС В. И. Долгих вспоминал: «Возвращаясь из поездки на гидроэлектростанцию в Подмосковье, проезжал мимо винного магазина: „Люди видели мою машину и трясли кулаками. Они проклинали меня, и всех нас за то, что мы им устроили“»[1880].

Позднее, Лигачев вынужден был признать, что «в антиалкогольной кампании я на первых порах проявил себя как радикал, хотя сам осуждаю радикализм, крайности. Показалось, что если приналечь, то погасить пьянство можно быстро… Конечно, это было забеганием вперед… Но прозрение пришло быстро, отмечает он, — борьба с пьянством — дело долговременное, постепенное. Это заставляло менять тактику, переносить акценты с запретительства и кампанейщины на разъяснительную работу, рассчитанную на дальнюю перспективу»[1881].

Было бы, однако, неверно считать, что антиалкогольная кампания принесла только отрицательные результаты. Нужно видеть и положительные ее последствия. Наиболее существенные из них произошли в демографической сфере. Произошел рост рождаемости. В 1986 и 1987 гг. родилось соответственно 5611 и 5599 тыс. детей, что превысило аналогичные показатели за весь послевоенный период. За соответствующий период численность населения СССР увеличивалась на 2,9 млн человек ежегодно, по сравнению с 2,4 млн человек в среднем в 1981–1985 гг. Несомненно, рост рождаемости был связан с оздоровлением обстановки в семьях.

Сократилась и смертность населения. В 1986–1987 гг. смертность, по сравнению с 1985 годом, сократилась соответственно на 210 и 142 тыс. человек. Смертность в СССР была ниже вплоть до 1990 года, когда она превзошла уровень 1985 года[1882]. Положительная динамика наметилась в области сокращения смертности населения в трудоспособном возрасте — (на 20 %), а смертность мужчин этого же возраста удалось снизить — на 59 %. Увеличилась также и средняя продолжительность жизни: за период с 1984 по 1987 гг. с 62,4 до 65,1 лет — у мужчин, то есть на 2,7 года; у женщин соответственно — с 72,6 до 73,8 лет, то есть на 1,2 года[1883].

Положительным итогом следует считать и уменьшение дорожно-транспортного травматизма. В 1984–1986 гг. число погибших в дорожно-транспортных происшествиях снизилось с 46 726 человек до 39 012 человек. После завершения кампании в 1988 году снова происходит быстрый рост погибших в автокатастрофах — 47 197 человек[1884].

Что касается общественного мнения, то оно в 1987 году поддерживало антиалкогольную политику: 86 % опрошенных, а среди женщин таковых было — 93 %[1885]. Но опрос, проведенный на эту тему в 1988 году, выявил более противоречивую ситуацию: почти половина опрошенных респондентов считала, что борьбу с пьянством следовало бы проводить «не так», но одновременно одобряли ее почти 50 % опрошенных[1886].

Все же, Горбачев позднее вынужден был признать, что негативные последствия антиалкогольной кампании намного превзошли ее плюсы[1887].

О негативных последствиях антиалкогольной кампании Горбачеву было хорошо известно еще в период ее проведения. Через несколько лет он возьмет на себя определенную долю вины. «Что ж должен покаяться: на мне лежит большая доля вины за эту неудачу. Я не должен был всецело передоверять выполнение принятого постановления. И уж во всяком случае, был обязан вмешаться, когда начали обнаруживаться первые перекосы. А ведь до меня доходила тревожная информация, что дело пошло не туда, да и многие серьезные люди обращали внимание на это в личных беседах… И еще одно скажу себе в оправдание: уж очень велико было наше стремление побороть эту страшную беду»[1888].

Однако вызывает недоумение то, с каким упрямством Горбачев, Лигачев и их сторонники проводили эту политику. «Мои многократные устные обращения к Горбачеву с просьбой рассмотреть создавшееся положение в стране, оставались без изменения, — пишет Н. И. Рыжков. Он соглашался со мной, что надо вносить коррективы, обещал собрать Политбюро по этому поводу, но проходило время — и все оставалось по-старому. Я чувствовал, что с ним кто-то серьезно „работал“»[1889].