Стая

Эа подплыла к ней, и старые самки столпились вокруг. Она слышала их тяжелые вздохи, чувствовала их горе, но не знала причины. А старуха продолжала:

– Если твой детеныш нездоров или слаб, они его забирают. Конечно, если ты не великая Деви и не можешь его защитить. Вот почему многие самки не рожают. А ты не замечала?

Эа только сейчас об этом подумала. Действительно, самок в стае много, а детенышей мало. Почему? И самцов намного больше…

– Это все умеют, – вступила другая. – Когда самец в тебя входит, перед тем как он кончит, ты сжимаешь мускулы, а после, когда он уплывет, выталкиваешь из себя то, что из него выплеснулось.

Эа громко рассмеялась. Она всегда так делала, даже не думая об этом.

– Вот и правильно. Умница, девочка, – сказала еще одна.

– Да она уже не ребенок. Умеет, конечно, – кивнула еще одна, и все молча рассмеялись.

– Когда начнут отбирать, нас прогонят, конечно, – говорила опять первая старуха. – Но если Первая жена нас пустит, мы будем служить на совесть.

Эа почувствовала, как они прижимаются к ней, и поняла: они боятся.

– Если Первая жена не возьмет нас, стражники выгонят нас обратно на Край. А там выживает только каждый десятый. Смерть обязательно придет за нами, и если мы не хотим, чтобы это случилось завтра, надо что-то предпринять сегодня. А если не получится… ну что же, остается надежда на то, что это будет быстро.

Эа припомнила, как Деви угрожала ей отправкой на Край, к акулам. Тогда она не поверила, потому что не могла представить, что кого-то можно уподобить кормовой рыбе, чтобы откупаться от акул. Теперь она знала, что это правда. Эти старухи… она уже любила их и уважала. Ни один Лонги никогда не пошел бы на такую жестокость.

«Выйди за пределы… Сломай порядок…» – всплыло у нее в голове. Эту стаю команда Сплита уже разделила на самцов и самок. Но самки афалин – такие же сильные, смелые и умные, как и самцы, и даже если владыка Ку при смерти, его Первая жена пока пребывает в добром здравии.

– Мне нужно найти Деви, – сказала им Эа.

Гугл неторопливо уплывал все дальше от шума, производимого самками стаи. Сплит не стал бы угрожать понапрасну. Гугл уже видел жестокость игр кланов, хотя и не понимал, даже когда помогал сыну спасать отца. Это новость: чтобы соплеменники дрались насмерть. Ради чего? Он злился на кита, отправившего его сюда, ему не хотелось, чтобы эти дельфины считались его народом, но они – его сородичи, и с этим ничего не поделаешь.

Возвращение действительно могло обернуться смертью, в это он верил. Но и отказаться от маленькой самки казалось немыслимым. Гугл пребывал в замешательстве. Раньше с ним такого не случалось. Его душевный сонар приносил ему только один образ, и без того навсегда запечатленный в его сердце. Он приходил в ярость при одной мысли о том, что его избраннице могут причинить боль, и злился еще больше от того, что не знал, как этому помешать. Эти варвары считали корабли демонами, но корабли звучали совсем не так, как на Базе. Да и нужна ли ему теперь База? Ему нужна Эа.

Гугл ощутил приближение чего-то непонятного и запустил сонар, готовый к отпору. Но изображения не возникло. Он слышал только громкий плеск воды, мешающий думать, и поморщился. А размышлял он над вопросом, надо ли ему вернуться и бросить вызов Сплиту. Он не сомневался, что может победить, и тогда все эти самцы будут исполнять его приказы. Но и на Базе, и здесь он не хотел никем повелевать, не чувствовал к этому никакого интереса.

Объяснение. Он чувствовал неловкость от того, что не мог понять каких-то простых вещей. Что-то крутилось в голове, но мысль не давалась, – и тут на него накатили воспоминания. Гугл заметался в воде, его разум утратил контроль над телом, и перед ним всплыло лицо его молодого наставника, печальное лицо, глаза, избегающие его взгляда…

Вновь это чувство. Только теперь сильнее и болезненнее… И голос кита: антропы не любят нас! Ты сумасшедший!

Как же так? Лицо наставника в памяти… они же его родичи! Даже сейчас его левый грудной плавник приподнялся, словно готовясь принять укол.

«Сарпа» – всплыло в памяти новое слово, и по венам разбежались маленькие иголочки, принесшие облегчение, – варвары назвали это сарпой, и они тоже лишились ее.

Сердце билось сильно и заполошно. Обожженная кожа пульсировала, и он снова увидел пылающую воду. Каждый раз, когда он поднимался глотнуть воздуха, он глотал огонь, съедавший его заживо, а когда нырял, взрывы чуть не разбивали ему череп.

Гугл, задыхаясь, лежал на поверхности, каждое движение приносило новые воспоминания, и с ними приходила боль, сильнее, чем от ожогов. А хуже всего мучило лицо наставника, воспоминание о том, как он надевал на него новую обвязку… и отправлял на смерть.

Гугл закричал, и звук обрел форму.

– ЭА, – кричал он почти в агонии и звал того, кто мог исцелить его боль, – ЭА…