Сталь Императора

Произнося эти слова, император ещё раз вспомнил добрым словом изобретателя уникальной по эффективности советской взрывчатки «А-IX-2» Евгения Григорьевича Ледина. Ее секрет до конца Второй мировой войны так и не смогли разгадать ни враги, ни союзники. Он прекрасно помнил, как утром 7 декабря 1941 года Евгения Ледина, инженера по образованию и простого матроса — по званию, доставили к нему в кабинет. В ватнике, через который проглядывала тельняшка, в мокрых валенках матрос Ледин сорок минут обстоятельно рассказывал Верховному Главнокомандующему о сути своего изобретения. Теперь эта взрывчатка появится на 40 лет раньше и авторство её будет принадлежать товарищу Менделееву. В частной беседе удалось аккуратно подвести учёного к абсолютно новой формуле взрывчатого вещества на основе гексогена — в девичестве — лекарства уротропина и, таким образом, отвлечь учёного от его многострадального пироколодия. Два химика-артиллериста ГАУ — поручики Михаил Михайлович Костевич и Владимир Иосифович Рдултовский уже скупили весь доступный аптечный запас урологического лекарства и алюминия и приступили к производству опытной партии в непривычной для себя обстановке строжайшей секретности и полной изолированности от внешних контактов.

— Мощный фугасный снаряд еще надо добросить до вражеского корабля и умудриться попасть в него, не так ли, Алексей Николаевич? — обратился император к капитану Крылову. — Расскажите, пожалуйста, почему Вы сами решили заняться конструированием дальномеров и что вообще у нас с этими дальномерами творится?

Капитан Крылов поморщился. Начать рассказ «от печки» означало наступить на свою больную мозоль. Описанию дальномерного дела на русском флоте в начале ХХ века не подходили никакие другие слова, кроме нецензурных. Решение о вооружении флота дальномерами МТК приняли ещё 4 марта 1897 года, но бюрократия «под шпицем» в лице Его превосходительства Владимира Павловича с легкостью парировала разумную инициативу техбюро. Не оценив революционной важностью приборов для боеспособности флота, не проникшись условиями их получения за границей, ни мало не обеспокоившись их массовым заказом для британцев, чиновники затеяли постыдный торг с фирмой Армстронг, требуя доставить для бесплатного пользования не один, а два дальномера Барра и Струда.

Англичане, обеспеченные заказом на 70 изделий для собственного флота, даже не удостоили ответом российских крохоборов. Минул год, главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал Н.И. Казнаков забрасывал ГУКиС запросами на получение дальномера, а Его превосходительство с хладнокровием истинного олимпийца отписывал в Кронштадт, что, вследствие несогласия фирмы с условиями министерства, «эти приборы и не будут доставлены в кампанию сего года на практическую эскадру». В тех же выражениях В.П. Верховский отвечал и председателю МТК вице-адмиралу И.М. Дикову, который в 1898 году присоединился к недоумевающему хору просителей.

Другое превосходительство — руководитель главного морского штаба Ф.К. Авелан — проблемой дальномеров и вовсе не был озабочен, а может быть, о ней и не подозревал. Пусть-де техникой занимаются техники, а мое дело — высокая стратегия, программы плавания и чинопроизводства. Поэтому был удивлён и раздражён, когда моряки обратились за его поддержкой в таком ерундовом вопросе.

Ещё полгода мольб и стенаний всех флотов хватило, чтобы Верховский пошёл-таки навстречу «пожеланиям трудящихся» и заказал дальномеры по 250 фунтов стерлингов за комплект и с соблюдением обязательства не воспроизводить их в России. В январе 1899 г. управляющий П.П.Тыртов «для всесторонних испытаний» разрешил закупку и только в июле два дальномера прибыли в Россию. На этом дело встало колом. (*) И Крылов решил действовать по принципу «не Боги горшки обжигают!»

Всю эту историю Алексей Николаевич решил опустить, тем более что и Верховский, и Авелан на этот момент уже были арестованы и сообщали много интересных сведений финансового характера, а Барру и Струду напрямую было направлено предложение о создании в России филиала с гарантированным выкупом всей продукции на два года вперед.

— Ваше Величество, — после некоторых раздумий произнес конструктор. — Главной особенностью оптических дальномеров является способ измерения весьма малых углов с точностью, недостижимой обычным механическим путем. Чем шире база, тем меньше погрешность. Поэтому я решил, что трёхфутовые изделия Барра и Струда, не будут нас удовлетворять, если придется вести замеры более, чем на 40 кабельтовых. Для точных измерений требуется база минимум в три раза больше. Я позволил себе смелость…