Stal og lidenskab (СИ)

В этот момент Ласточка не заметила, что Геральт смотрит и видит только ее. Пепельные волосы, собранные сзади в пучок в виде распустившегося цветка; изумрудные глаза, затягивающие душу, словно омуты; уголки губ, поднятые в незатейливой улыбке; развязанная лента, обнажающая верхнюю часть груди… Здесь мужчина перестал смотреть и начал одну за другой зажигать свечи при помощи игни. Цири снова отдала все внимание ему.

- Неужели, это и вправду будет день без того, чем обычно занимаются ведьмаки? – улыбнулась девушка, вытягивая ноги и упираясь сзади на вытянутые руки. – Ни монстров, ни проклятий, ни прекрасных дам, которых нужно спасать… Только ты, я и место, где никто нас не найдет.

- Я не видел тебя три года, - слишком спокойно сказал Белый Волк, сводя на «нет» попытку ведьмачки выйти на флирт. – Лютик может подождать, - он повернулся к ней лицом, озарив огнем последнюю свечу. И тут Цири увидела во взгляде мужчины отражение того пламени, которое занимало все место и в ее груди. – И все остальные – тоже.

- Мир перестал волновать Геральта из Ривии? – она наклонила голову набок, словно оценивая того, кто был перед ней.

- Мир перестал бы волновать меня, если бы тебя не стало, - на полном серьезе ответил ведьмак, присаживаясь рядом с девушкой на край каменного фонтана. – Иногда я вспоминаю, как ты ушла на битву с Белым Хладом. Не могу думать о том, что было бы, если бы ты не…

- Но я справилась, - перебила его Цири, понимая, что разговор может стать слишком тяжелым. – И сейчас я здесь, с тобой. Мы пережили это.

- А я по-прежнему боюсь тебя потерять, - глядя в пустоту, заключил мужчина, упершись локтями в колени. И тут Ласточка поняла, к чему он ведет. – Такие сны просто так не сняться, Цири. Ты снова что-то от меня скрываешь. Я должен знать, чтобы помочь.

- Не говори со мной, как с ребенком, - взбесилась девушка, когда услышала знакомый тон. – Я давно выросла.

- Цири… - едва успел открыть рот ведьмак.

- И, кажется, - не унималась Ласточка, - сегодня утром ты считал меня совсем не ребенком, - заключила она, поднявшись на ноги и вперившись диким взглядом в Геральта.

- Прекрати это, - оставшись сидеть, твердо произнес мужчина, поддержав жестокую битву взглядов.

- Скажи мне, в чем дело! – крикнула ведьмачка. – Сколько раз мы чуть не погибли и все равно оставались вместе. Почему же теперь ты то держишь меня на расстоянии своим холодом, то заставляешь приближаться до такой степени, что все тело начинает пылать жаром?

- Ты сейчас ступаешь по очень тонкому льду, - сурово, с болью предупредил Геральт, чувствуя, как внутри все обрывается, как все причины, все доводы готовы вылиться наружу. – Остановись, пока еще можешь.

- Я не хочу останавливаться, - стояла на своем Цири. Она даже не заметила, как по щекам потекли слезы, но почувствовала раздирающий, мощный импульс, прокатившийся по всему телу и отозвавшийся пронизывающим отчаянием где-то в сердце. – Ты был с Йеннифэр, и я молчала. Был с Трисс, и я снова молчала. Даже когда ты трахал всех остальных, я ни слова не говорила.

Вот так. Всего несколько слов, брошенных со слезами, подействовали на Белого Волка, как удар раскаленным железом по нарывающей ране. Он не мог вынести ее слез, не мог безучастно слышать то, что говорила Цири. Геральт не подозревал, что когда-нибудь придется столкнуться в такой ситуации с ведьмачкой. Внутри что-то с треском обрушилось, лопнуло и разлетелось на осколки, наполненные предостережениями, которые теперь потеряли значение.

Но прежде, чем мужчина успел что-то сделать или сказать, Цири исчезла. Телепортировалась неизвестно куда, растворилась в воздухе, оставив после себя тонкую дорожку аромата камелии.

- Холера! – сквозь зубы процедил Геральт, последним взглядом уходящего Волка окинув сад, созданный Ласточкой. Он знал, подозревал, что в ее душе бушует сейчас не меньший ураган, чем в его собственной. Ей просто нужно время, чтобы остыть и все хорошенько обдумать. Ему тоже.

========== Глава 3. Через грезы к реальности ==========

Заходящее солнце нагло красовалось у Геральта перед глазами всю дорогу от Новиграда, проливая слепящие отблески на медальон. Ветер осторожно шуршал по листьям, колыхал маленький игрушки, развешанные детишками для приманивания зайцев и прочей живности, с которой можно всласть поиграться. Стоило только выехать с лесных тропинок, обзор тут же становился минимальным, но вовсе не из-за широких полей листвы, загораживающей полдороги, а из-за яркой световой дымки последних лучей, сметавшей на своем пути любые темные уголки. Ничего не видя дальше собственного носа, Геральт тихо выругался на солнце, на дорогу, на весь проклятый Новиград и на себя самого.