Сталин. История и личность

В данной истории факты переплелись с вымыслом. Джугашвили не мог отправить письмо за границу и получить ответ за тот короткий промежуток времени, который он провел в Новой Уде, а царская администрация не имела обыкновения заранее сообщать ссыльным, какой конкретно населенный пункт определен местом ссылки. С другой стороны, Джугашвили, действительно, в октябре 1904 г. отправил из Кутаиси проживавшему в Лейпциге своему другу Давиташвили письмо с восторженным отзывом о Ленине, и Ленин, как известно, в самом деле (после того как Давиташвили переслал ему письмо Джугашвили), ответил, назвав в своем послании кутаисского корреспондента «пламенным колхидцем»¹². Более того, существует сходное по содержанию ленинское письмо, которое, однако, не было адресовано лично Джугашвили, Речь идет о брошюре Ленина «Письмо к товарищу о наших организационных задачах», отпечатанной на гектографе сибирской социал-демократической организацией в июне 1903 г. и имевшей хождение среди политических заключенных тех мест как раз в то время, когда Джугашвили находился на пути в Иркутск и Новую Уду¹⁵. Что он знал и высоко ценил этот документ, подтверждает высказанная в конце письма из Кутаиси просьба: «Получил ли 6 руб.; или нет? На этих днях получишь еще. Не забудь прислать с тем субъектом брошюру “Письмо к товарищу”, — здесь многие не читали ее»¹⁴.

Явно неправдоподобный характер истории, рассказанной военным курсантам, нисколько не умаляет ее значения. Сопоставляя факты, мы можем заключить, что Джугашвили тогда уже слышал о Ленине и что по пути к месту сибирской ссылки он получил копию «Письма к товарищу», которое произвело на него огромное впечатление. И не удивительно. Сквозь сжатые строки изложения организационного плана била ключом увлеченность Ленина проектом подпольной партийной организации. Как вспоминал Сталин в 1924 г., в брошюре смелыми точными штрихами была набросана программа с множеством организационных деталей, не имевшая аналогии в предшествующей марксистской литературе. Не могло не наполнить чувством удовлетворения и не произвести впечатления на молодого комитетчика из партийного подполья сделанное Лениным в «Письме» заявление о том, что состоящие из профессиональных революционеров местные партийные комитеты «должны руководить всеми сторонами местного движения и заведовать всеми местными учреждениями, силами и средствами партии»¹⁵. Это настолько соответствовало умонастроению Джугашвили, что, читая «Письмо» в 1903 г. в Сибири, он легко мог вообразить, что послание адресовано лично ему, а пересказывая данную историю в 1924 г., почувствовать себя вправе несколько приукрасить факты. Кроме того, подчеркивая сразу же после смерти Ленина факт установления с ним личных отношений именно в 1903 г., т. е. в год возникновения большевизма, Джугашвили таким путем как бы обосновывал правомочность своих притязаний на преемственность.

Итак, в Тифлис он вернулся, должно быть, в начале 1904 г. и без промедления ринулся в гущу внутрипартийной потасовки на стороне большевиков, а в конце года в корреспонденции из Кутаиси выразил восхищение, которое ощущал по отношению к Ленину — своему избранному вождю и наставнику в революционном движении, К тому времени он уже прочитал изложенный в «Что делать?» ленинский план построения партии, и это, вероятно, стало для него самым захватывающим чтением после «Отцеубийцы». Во всяком случае, в переписке Джугашвили показал себя убежденным и горячим сторонником и защитником этой хартии большевизма. Он не только безоговорочно воспринял аргументацию Ленина, но и высказал свое мнение относительно наиболее эффективных путей опровержения критиков ленинского плана (имелись в виду Аксельрод, Роза Люксембург, Вера Засулич и Плеханов), Теоретические выпады Плеханова против Ленина он назвал войной с ветряными мельницами, демонстрируя тем самым полное пренебрежение к установившейся репутации Плеханова как глубокого знатока марксизма (в то время довольно дерзкий поступок для безвестного молодого провинциального подпольщика), В действительности речь шла о том, руководитель ли дает массам программу и ее обоснование или же масса руководителю, «кто кого возвышает до понимания программы, руководители руководимых или последние первых?». Если, дескать, теория и программа социализма вырабатываются в умах знающих людей, а не возникают непосредственно из стихийного движения масс, то тогда они должны быть внесены в движение извне. Пролетариат следовало возвысить до сознания истинных классовых интересов. В этом, подчеркнул Джугашвили, состояла идея, которую с полным правом можно было назвать ленинской, поскольку до него никто в русской партийной литературе не высказывал ее так ясно, как он^1б.