Сталин, Иван Грозный и другие

1.2. Линия взаимоотношений России и Англии исправлена в указанном Вами направлении. Должен, однако, заметить, что Ваше обвинение в несоответствии исторической правде показа участия англичан на стороне русских в Ливонской войне – неправильно. Об этом участии пишут Виппер («Иван Грозный») и Форстен (Балтийский вопрос в XVI и XVII столетиях); о том же – что Иван все время добивался прежде всего именно наступательного и оборонительного союза, а Елисавета старалась обойтись одними торговыми отношениями, но, в конце концов уступила Ивану – свидетельствуют документы, изданные Юрием Толстым в сборнике «Первые сорок лет отношений между Россией и Англией 1553–1593», Москва, 1875 г., в частности, «Список наставлений г. Рандольфу при посылке его в Московию» 26 июня 1568 г. И письмо Елисаветы Ивану от 18 мая 1570 г. Последнее письмо особенно интересно тем, что по трем помещенным в книге его редакционным вариантам видно постепенное усиление в его тексте именно линии взаимных военных обязательств.

В связи с этим исправлением королева Елисавета и все «английские эпизоды» целиком выпали из сценария, т. к. без участия их в драматургическом ходе сценария они уже не нужны»[539]. Значит, связь с Верховным работала даже в эти трудные дни.

А сценарий, написанный в гипертрофированном стиле белого стиха, что тоже не способствовало восприятию его как научного трактата, судя по всему, уже несколько месяцев лежал на столе заказчика. Может быть, режиссер своим письмом, подобно Ал. Толстому, хотел напомнить Сталину об этом? Все сплетается в организованное сверху действо, центром которого ЦАРЬ ВСЕЯ РУСИ, в тени которого все еще прячется совсем не царственная фигура Сталина. Вот уж чего Бог не дал ему, так это царственного обличья и даже обыденной человеческой красоты.

* * *

Документы трех архивных дел из фонда Эйзенштейна позволяют глубже вникнуть в противоречивый процесс работы мастера с письменными историческими источниками и научной литературой. В первом деле находятся «исторические комментарии» к сценарию; в другом – выписки из книг, из публикаций документов и комментарии к ним, сделанные Эйзенштейном; в третьем – исторические справки и выписки, которые составлял по заданию сценариста его помощник кинорежиссер Л.А. Инденбом (1903–1970). О существовании «исторических комментариев» известно давно, поскольку часть их была опубликована в 1998 г.[540] Но эта публикация осуществлялась по документам архива журнала «Новый мир», а не фонда Эйзенштейна. О выписках с комментариями в литературе до сих пор не упоминалось, а между тем они раскрывают не только творческую лабораторию режиссера, но и методы его работы с источниками, а главное, его чрезвычайно высокие научные амбиции. Мастер кинематографии действительно полагал, что сумел пересмотреть традиционные оценки большинства историков о царствовании Ивана IV.

Первые выписки Эйзенштейна датированы 23 января 1941 г., т. е. они сделаны через две недели после получения заказа[541]. В таком способе сбора информации нет ничего принципиально нового, поскольку и до него, и после большинство авторов фильмов на историческую тему проделывали подобную подготовительную работу. Но у Эйзенштейна была особая методика; он вел два вида выписок и помещал их в разные папки: в одну – выписки, которые привязывал к сценам сценария, во вторую – черновые выписки из самых разных исторических источников, размышления, наброски, иногда рисунки, используемые им в текущей работе[542]. Выписки из первой папки оформлялись по типу сносок в научных трактатах, что позволяет историку подтверждать обоснованность своего знания, а читателям не сомневаться в истинности написанного. Это рутинная технология оформления работы историка, его научно-справочного аппарата, хорошо отшлифованная за последние 200 лет европейской исторической наукой и распространенная на науку России. Эйзенштейн, конечно, знал об этой важной традиции, однако не следовал ей, поскольку каждую такую «сноску» сопровождал обширными выписками из первоисточника (либо научного труда, либо публикации фольклорного произведения и т. д.). Затем добавлял собственные комментарии с обязательным указанием страниц сценария или конкретной картины в нем, а иногда и цитаты из источника, подтверждающего даже достоверность отдельной реплики героя фильма. Все это делалось с целью последующей публикации в широкой печати сценария вместе с «историческим комментарием» в виде единого произведения из двух частей как научной основы будущего художественного фильма и чтобы подтвердить научную достоверность своего сочинения.