Стамбульский ребус

— Значит, ты все-таки хотела, но Али тебе не позволил, так получается? И почему же? Значит, там было опасно… — Я повернулся и гневным взглядом впился в Али. — А ты взял и поехал туда! Один! Ну и молодцы же вы, ребята!.. Неплохое дельце у меня за спиной провернули. А я везде хожу нахваливаю свою команду: они у меня такие профессионалы, туда-сюда!

Оба моих напарника молчали. Первым опять заговорил Али:

— Мне очень жаль, инспектор. Вы правы. Мы должны были вас предупредить, но события развивались так быстро! — Самоуверенность и энтузиазм бедняги вдруг куда-то подевались. — К тому же вы выглядели таким уставшим — мы не хотели вас беспокоить.

— Еще бы, решили, наверное: пусть старик немного поспит…

— Нет, конечно, вы вообще не старик, инспектор… — он попытался изобразить улыбку. — Просто подумали, что не стоит вас грузить, пока не узнаем наверняка.

— Ох, Али! — я только развел руками. — Неужели ты не понимаешь? Ты играешь с огнем, и за эту игру можно заплатить очень высокую цену. — Я погрозил пальцем у него перед носом. — А теперь слушайте внимательно. Предупреждаю вас обоих. Впредь, чем бы вы ни занимались, я буду в курсе всего! Без моего разрешения даже дышать не позволяется… Ясно? Вы меня поняли?

— Поняли, инспектор, — подтвердили они в один голос.

Али по моим глазам понял, насколько я зол, и сказал:

— Такое больше не повторится. — Он говорил искренне. Ведь знал, что я так сильно злюсь, потому что беспокоюсь за них. На самом деле оба были правы. С одной стороны, меня раздражало, когда расследование выходило у меня из-под контроля, с другой — я беспокоился, что этот башибузук[39] подвергает себя смертельной опасности.

— Да уж, пожалуйста, — ответил я. — Пусть больше не повторяется.

Я опять посмотрел на ночных сторожей и их пса. Сделал глубокий вдох — почувствовал, как легкие наполняются влажным воздухом.

— Ладно, пошли…

Али и Зейнеп молча последовали за мной. Мы прошли несколько шагов, и я, даже не глядя в их сторону, бросил:

— Давайте рассказывайте. Что произошло?

Наш непутевый герой не спешил с ответом, поэтому заговорила Зейнеп:

— Я полностью беру ответственность за произошедшее на себя, — в ее голосе читались нотки сожаления. Может, она пыталась заступиться за своего любимого? Или совесть взыграла и она решила рассказать правду? — Это все я начала, — повторила девушка чуть громче. Кажется, от стыдливости теперь не осталось и следа. — Мы выключили компьютеры и как раз собирались выйти из участка. Али уже надел куртку и ждал меня, чтобы отвезти домой. Но тут — черт меня дернул — я предложила заглянуть в досье этого Омера. Али согласился. И вот что мы обнаружили. Примерно два года назад Омер год и два месяца отсидел в тюрьме за мошенничество с документами. Нам стало интересно, что это за документы такие. Очень интересная история. Он приехал в Афганистан по поддельному паспорту. Там он присоединился к талибам — собирался воевать против американцев. Тут мы, естественно, вошли в раж… Али позвонил своему другу из антитеррористического отдела.

— Сезаи… Сезаи Корутан, — пробормотал Али. — Мы с ним в полицейской академии на одном курсе учились. Толковый парень. У него просто невероятная память — может дословно воспроизвести разговор десятилетней давности. Когда я спросил у него про Омера, Омера Экинли, он сразу понял, о ком речь. Я попросил его встретиться, и — о чудо! — у него как раз было свободное время. Так что мы сразу прыгнули в машину и поехали к нему.

— Вообще-то, — вмешалась Зейнеп, — Али не хотел, чтобы я ехала с ним. Сказал, что я выгляжу усталой и мне нужно немного поспать. И что он после разговора с Сезаи сразу же поедет домой. Он настаивал, но у меня было предчувствие, что мы напали на какой-то след, поэтому, не обращая внимания на его уговоры, я поехала с ним…

— Нет, инспектор, все было совсем не так, — начал возражать Али. — Зейнеп сейчас пытается меня прикрыть. Но это я во всем виноват.

Я остановился и посмотрел на обоих. Нет, теперь они не стеснялись — внимательно и уверенно наблюдали за мной. Видимо, набрались смелости и решили: будь что будет. Не сдержись я немного — точно бы расхохотался во весь голос. Любовь-любовь, что же ты делаешь с нами, подумал я про себя, а вслух сказал:

— В общем, уже неважно, — так я собирался положить конец их геройским подвигам. — Вы оба крайне безответственные. Ну а теперь вернемся к делу. Вы отправились в антитеррористический отдел…

— Сезаи нас очень хорошо встретил, — Али говорил без напряжения в голосе. — Он, в принципе, всегда был отличным малым. Мы сели пить чай, и почти сразу же нам принесли документы Омера. Мы с интересом полистали его дело. В общем, парень около восьми месяцев пробыл в Афганистане, а когда вернулся в Турцию, его и повязали. В своих показаниях он говорил, что отправился в Афганистан, чтобы присоединиться к джихадистам и воевать против американцев, но бойцы сопротивления не доверяли ему, поэтому он не смог уйти с ними в горы. Ему пришлось вернуться.