Стань единственной

— Где ты был в ночь на двадцать шестое июля? — снова завел свою пластинку детектив.

— МакКуин, ты глухой? Я уже говорил, что был дома!

— Кто может это подтвердить?

— Никто.

«Сэм может. Но ее нет». И Том не знал, где ее искать. И слава Богу. Почему-то ему не хотелось, чтобы полиция ее допрашивала.

— Правильно, Грей, никто. Даже записи видеонаблюдения в твоем доме были стерты именно в этот день. Не находишь странным?

Том не находил. В тот день он привез Сэм, больную и несчастную. Он занес ее на руках, и люди Сандерса позаботились о том, чтобы никаких записей не осталось. Охренеть как смешно!

— Зачем ты убил ее?

— Я никого не убивал, — устало произнес он.

— Где молоток, которым ты ее ударил?

«Молоток? Какой еще, мать его, молоток? Ей же отрезали голову!» Желудок снова скрутился в узел. При мысли о том, что Элис били молотком, голова закружилась.

— Я никого не убивал, — повторил Грей.

— Мы знаем о твоем детстве, Грей. Ты вырос в приюте, где твоя мамочка оставила тебя, когда тебе было три года. Поэтому ты ненавидишь женщин? — МакКуин повысил голос. — Элис была похожа на твою мамочку? Поэтому ты ее убил?

— Пошел в задницу, детектив.

Гребаный сукин сын уже успел покопаться в его прошлом. Отличная новость! Том даже не знал, что в приют его привела мать. Потому что он ее не помнил. Совсем. А теперь, благодаря этому идиоту, будет думать о том, кто эта женщина, и почему она его бросила.

— Ты ударил ее по голове молотком, а потом задушил! Но тебе этого было мало! — продолжал МакКуин. — Ты решил, что будет весело отрезать ей голову, написав на лбу «шлюха», и положить в подарочную коробку прямо возле тела! Ты думал, это смешно?! Думал, всем понравятся розовые ленты и подарочная упаковка?!

Грея, наконец, стошнило. Он почувствовал себя трухлявым мешком, вывернутым наизнанку, но ему стало легче.

Детектив брезгливо поморщился и начал собирать снимки в папку. Том попытался отдышаться. Гребаный ад. Он прокручивал в мыслях только что услышанный порядок действий снова и снова — ударил молотком, задушил, отрезал голову, написал на лбу слово «шлюха», упаковал. Господи, да кто ж способен на такое?

Он вспомнил, как целовал ее в тот последний для нее вечер. Если бы он только знал, что через несколько часов она будет мертва! Прекрасная молодая девушка, которую он когда-то ассоциировал с черной пантерой, мертва.

— Уведите его, — бросил детектив, собрав все в портфель.

Том не сопротивлялся, когда двое полицейских подняли его под руки и практически вынесли из комнаты для допросов. Он слишком устал, чтобы сопротивляться.

***

Лиззи сидела на больничной кровати, поджав под себя ноги, и смотрела на мужа, сидящего рядом.

— Может, ты мне все-таки скажешь, что произошло?

Дэвид посмотрел на нее покрасневшими от недосыпа глазами и спросил:

— О чем ты?

Он совсем не умел врать. Вот уже третий день он ходил как в воду опущенный. С момента того злополучного звонка его было просто не узнать. Избегал ее взгляда, много говорил по телефону и при этом злился, задумчиво молчал, не слыша ее вопросов. Больше всего ее беспокоил его внешний вид. Дэвид осунулся и похудел, под глазами залегли глубокие тени, а лицо стало бледным и безжизненным.

— Дэвид, я не идиотка. Я же вижу, что что-то произошло. Что тебя беспокоит?

— Тебя это не касается, милая, — сказал он. — Я не хочу, чтобы ты волновалась лишний раз.

— Все, что касается тебя, — парировала она, — касается и меня. Ты мой муж. И я буду волноваться еще сильнее, если не буду знать, что так сильно тебя беспокоит.

Он посмотрел на нее, и в его зеленых глазах промелькнуло сомнение. Лиззи разозлилась.

— Послушай, я уже не маленькая девочка! Не нужно меня опекать. Давай, скажи мне.

— Ты носишь моего ребенка, — его голос звучал почти холодно. — И ты упала с лестницы три дня назад. Неужели этого мало, чтобы начать тебя опекать?

— Не переводи тему, Дэвид Сандерс! Я хочу знать, что такого случилось, что ты ходишь мрачнее тучи? Если ты не скажешь, я закричу.

Дэвид вздохнул и опустил голову вниз, массируя пальцами виски.

— В прошлую пятницу, — начал он, — умерла одна из наших сотрудниц. Ее убили.

Лиззи охнула. Такое она не ожидала услышать.

— Томми подозревают в причастности к ее смерти, поэтому его заключили под стражу. Судья не хочет выпускать его под залог.

— Томас Грей? Никогда бы не подумала...

— Он ее не убивал, ясно? — сказал Дэвид со злостью. — Томми на такое не способен! Тем более на то, чтобы... Впрочем, не важно.

— Я ни в коем случае не подозреваю его, Дэвид. — Лиззи несмело прикоснулась к его плечу. — Я же знаю, он твой друг. Если ты говоришь, что он невиновен, значит, так оно и есть.

— Прости, малышка, — смягчился он. — Просто я очень устал. Сам не знаю, что несу.

— Ты хорошо ее знал?

— Да. Она была моим секретарем.

— Ох, милый. — Лиззи прижала ладонь ко рту. — Я знаю ее?

— Нет. Это Элис Бенсон. Она какое-то время работала после ухода Аманды, но потом перевелась в один из филиалов.