Станция мёртвых сердец (СИ)

— Не смей пререкаться со мной перед посторонними.

— Ретт… — дышать было почти нечем, настолько крепко Дуглас сдавил его рёбра, а оттого с трудом удавалось связно говорить. — Ретт перестань. Я же для тебя…

— Ты слышал, что я сказал?

— Да, — выдохнул Артур и отвернулся, но Дуглас тут же одной рукой поймал его подбородок и повернул к себе.

— Ты такой красивый… — прошептал он.

Артур не ответил.

— Ты так и не сказал, что делал с тобой Гарднер.

— Ничего!

— Даже Бёлер знает больше меня.

— Ретт, ничего! Ретт!

— Врёшь…

Встретив налитый кровью взгляд, Артур понял, что говорить бесполезно. Ему не было страшно. Даже боль пульсировала лишь где-то далеко. Внезапно накатило странное безразличие, он ощутил себя марионеткой в руках кукольника. И когда Ретт тащил его в дом, даже не пробовал сопротивляться. Не сопротивлялся он и когда Дуглас повалил его на кровать, а затем, сдирая с рубашки пуговицы, принялся раздевать.

— Только не так, Ретт… — прошептал он, — не сейчас, пожалуйста.

— Не прикидывайся больным, — Ретт окончательно рванул вниз штаны и, вставив колено между бёдер Артура, развёл их в стороны.

Артур лишь раз попытался оттолкнуть его — когда головка члена коснулась тугого входа. Он снова ловил ртом воздух, заставляя себя привыкнуть и смириться, но получалось с трудом. Возбуждение подкатило не сразу — и Артур ненавидел себя, когда оно накрыло с головой и бёдра сами двинулись навстречу, потому что возбуждение пульсировало только в паху, оставляя голову и сердце пустыми. Артур будто бы видел себя со стороны и от этого ненавидел лишь сильней.

Потом Ретт обнимал его. Прижимал спиной к себе. Артур тихо плакал и толком не знал чего хочет — прильнуть плотнее или вовсе исчезнуть. Покой, который часто накатывал на него после ссор, так и не пришёл. Только пустота и холод — хотя тело Дугласа рядом обжигало как печка.

Выждав достаточно долго, чтобы посчитать Ретта спящим, он поднялся, достал из его рубашки сигареты и поплёлся к выходу из дома. Не одеваясь и не принимая душ — всё, что произошло казалось естественным, и оттого почему-то хотелось плакать.

Артур закурил, впервые за год и второй раз за несколько лет. Сидел и смотрел на то, как шевелятся в темноте листья деревьев, пока на плечо ему не легла тяжёлая рука.

Он не дёрнулся. Сомнений в том, кто рядом не было. Как и сомнений в том, что теперь Ретт успокоился и снова будет нежен — до тех пор, пока что-то не включит у него в голове невидимую кнопку, сигнал к разрушению.

Хотелось спросить — «что я сделал?». Было немного любопытно, что ответит Дуглас, но в глубине души Артур знал — тот не признает вину. Ретт никогда не жалел о содеянном.

— Отпусти меня, — сказал он вместо этого.

Он почти ощущал, как Ретт за спиной вздохнул.

— Опять?

— Нет, Ретт, — Артур повернул голову, — отпусти насовсем.

Ретт молчал.

— Мне больно без тебя, но с тобой я умираю. Я знаю, что ты скажешь. Я знаю, что это не повторится много-много дней. Я люблю тебя… до коликов. Но я не могу.

— Артур, — сказал Ретт тихо, усаживаясь рядом, — прости меня, это было чересчур. Но… Нельзя спорить со мной при чужих.

— Лучше дать тебе накинуть на шею петлю?

Ретт помолчал.

— Если ты заметил нестыковки в контракте — нужно было сказать мне раньше. Но не при чужих.

Артур закрыл глаза и покачал головой.

— Просто невозможно, Ретт.

— Объясни.

— Не могу. Боюсь, что ты снова начнёшь убивать тех, кто этого не заслужил.

— Не начну.

Артур затянулся и выпустил струю дыма.

— Всё равно не могу. Не знаю почему. Не хочу причинять тебе боль. Ретт… просто, отпусти. Так будет лучше каждому из нас.

— Не могу, — ответил Ретт в тон ему.

— Можешь. Ты можешь всё. Ты уже жил без меня. Дай и мне научиться жить без тебя.

— Артур, — он резко развернул его лицом к себе. — Почему? Почему сейчас? Разве я…

— Не спрашивай. Просто отпусти.

Ретт закрыл глаза и покачал головой.

— Ты вернёшься.

Артур промолчал. Вместо ответа он спросил:

— Как вернуть тебе всё то, что тебе принадлежит?

— Никак. Ты же придёшь назад.

Артур покачал головой.

— Если и так… я не хочу работать в «Дуглас корп». Я не хочу работать с Бёлером. Прости.

Ретт долго молчал.

— Если и так… — повторил он, — пусть всё это будет твоим. Не Жози.

Артур вздохнул.

— Ты не веришь…

— Нет.

— Но ты отпускаешь?

Ретт долго молчал.

— Одно условие.

— Говори.

— Последний раз.

Он наклонился к Артуру почти касаясь его губ. Артур помедлил и ответил на этот почти поцелуй, мягко лаская неподвижные губы языком и проникая внутрь.

— Люблю тебя, — прошептал он. — Ты вся моя жизнь. Прости.

Глава 86 Непонятная свобода

Состояние было странным. Будто отрезали руку. Делать было нечего целыми днями, а именно теперь хотелось что-то делать и немедленно.

Артур снова стал читать — всё, что мог найти, просто чтобы заполнить образовавшуюся пустоту.

Ещё дважды встречался с Бейли, который убеждал его, что всё идёт своим чередом.

Всё действительно шло своим чередом. Правда, Артур никак не мог ответить на главный вопрос, поставленный Бейли — чего хочет он сам.

Он не хотел ничего. Мир представлялся огромным пустым пространством, в которое он вовсе не хотел входить.