Станция невозврата

— Я командир, это мой долг. — Богданов невесело улыбнулся. — Такова плата за доверие. Родина поставила меня во главе спецподразделения, которое обязано выполнять сложные государственные и военные задачи, и я обязан нести это бремя.

— Нет, Слава, ты не обязан делать это один. Я твой заместитель, а это значит, я должен разделить с тобой это бремя.

— Спасибо, Саша, но через это я должен пройти один.

Богданов посмотрел на друга с благодарностью, поднялся и вышел из комнаты.

Глава 7

Задержанного с огнестрельной раной в живот они все-таки потеряли еще до того, как Богданов смог приступить к допросу. Он как раз шел в комнату, где держали раненого, когда навстречу вышел лейтенант Уфимцев и сообщил, что тот умер. В первый момент Богданов испытал облегчение. А как иначе? Ведь теперь ему не придется пытать человека, который и без того страдает от жестоких болей. Но затем накатило отчаяние. Столько сил, столько времени, столько жертв, и все напрасно? С этим смириться оказалось тяжелее, чем с мыслью, что придется приводить в сознание человека, заведомо зная, что обрекаешь его на невыносимые муки.

Не говоря ни слова Уфимцеву, Богданов развернулся и пошел обратно. Дубко все еще был в комнате. Он оторвал взгляд от бумаг, разложенных на столе, взглянул на лицо друга и вздохнул.

— Опоздали?

— Да. — Богданов тяжело опустился на стул. — Проклятье! Это дело никогда не сдвинется с мертвой точки!

В сердцах он ударил ногой по ножке стола, документы веером рассыпались по полу. К ногам полковника опустился небольшой глянцевый снимок. Со снимка на него смотрели трое мужчин. В камуфляжной форме, молодые и веселые, они обнимали друг друга за плечи и казались счастливыми. Богданов смотрел на снимок, на улыбающиеся лица и вдруг подскочил на месте. Он схватил снимок, всмотрелся в него и перевел взгляд на Дубко.

— Ты чего, привидение увидел? — обеспокоенно спросил подполковник.

— Не привидение, — медленно произнес Богданов. — Посмотри, вот этот слева. Тебе не кажется, что он похож на Затикяна?

Дубко забрал снимок из рук Богданова, пригляделся.

— Да, похоже, это он, только гораздо моложе, чем сейчас, — подтвердил Дубко. — И что с того? Мы и раньше знали, что члены НОП причастны к взрывам, потому и вломились в дом в Зовуни.

— Ты не понимаешь, — возбужденно проговорил Богданов. — Тот, который справа, — это Акоп Акопян, глава организации АСАЛА.

— И снова не вижу особого повода для радости, — повторил Дубко.

— Да как же ты не видишь связи? На фото Затикян — организатор НОП, Акопян — организатор АСАЛА и третий. Кто он, Саша?

— И кто он?

— Понятия не имею, но думаю, он глава третьей организации, о которой мы не знаем или пока не знаем, — победно заключил Богданов.

— Еще одна организация? По-моему, это уже перебор. Ты хватаешься за соломинку, Слава.

— А что мне еще остается? Нет, постой, я не хватаюсь за соломинку. Это лицо я уже где-то видел. — Богданов, напрягая память, лихорадочно вспоминал, где именно он видел этого человека, затем подошел к коробке, в которой хранились материалы, переданные ему Аликом, порылся в ней и извлек еще одно фото. — Вот, смотри. Затикян, а рядом с ним тот самый третий. Выходит, он не случайный человек на фото. Я уверен, что не ошибся, нужно только копнуть поглубже.

Он схватил оба фотоснимка и выбежал из комнаты. Дубко последовал за ним. Богданов прошел в комнату, где держали пленников. У окна сидел капитан Дорохин и читал газету. Увидев полковника, он поднялся.

— Что случилось, командир?

— Как раненый? — задал вопрос Богданов.

— Полчаса назад приходил в сознание. Всего на несколько минут, но знак хороший, — отчитался Дорохин.

— Можешь привести его в чувства?

— Прямо сейчас? — Дорохин покосился на пленников, которые сидели рядком у стены. — Прямо здесь?

— Нет, перенесем его в другую комнату, — подумав, распорядился Богданов. — Ты, Коля, оставайся здесь, следи за остальными. Дубко, давай перенесем раненого.

— Я позову Лепилина, — проговорил подполковник. — Тебе не следует таскать тяжести.

— Ладно, как хочешь. — Богданов развернулся и вышел из комнаты.

— Он в порядке? — глядя вслед командиру, спросил Дорохин.

— По всей вероятности, да, — пожал плечами Дубко. — У него новая идея, хочет проверить.

— И для этого ему нужен раненый? Сомневаюсь, что в таком состоянии от него будет польза, — высказал сомнение Дорохин.

— Посмотрим. — Дубко снова пожал плечами.

Вместе с Лепилиным они подняли раненого с кровати и понесли в дальнюю комнату. От движения он очнулся и открыл глаза. В них заплескался испуг.

— Спокойно, приятель, все в порядке. Мы просто переведем тебя в отдельную комнату, — негромко проговорил Дубко. — Наш командир хочет с тобой пообщаться. Ты меня понимаешь?

— Да, я понимаю, — произнес раненый. По-русски он говорил довольно чисто, с едва заметным акцентом.

— Вот и отлично, — похвалил Дубко. — Рана у тебя не смертельная, и, если будешь сотрудничать, выйдешь из этой ситуации с наименьшими потерями.