Стану рыжей и мертвой, как ты

— У тебя было мало девушек, — сказала я, вспоминая своих куда более опытных партнеров, о которых хотелось забыть вообще навсегда. Лева по сравнению с ними был какой-то искренний в каждом своем движении, каждом поцелуе. Нежный, ласковый, пусть пока и неопытный, но такой милый (а в перспективе, я сумела это разглядеть, заботливый муж и хороший отец), он, к сожалению, никогда не станет моим мужем, уж отец его позаботится, чтобы он достался девушке из его круга. Кто я и кто он? Ко мне со временем снова прилепится какой-нибудь мутный тип… Это уж судьба.

Вот такие идиотские мысли меня посетили в самый нежный и проникновенный момент нашей близости, и я, чувствуя тепло обнимающего меня Левы, старалась запомнить это чувство, это счастье, которое, я была уверена, пройдет мимо меня.

Пора было уходить. Но дело не было сделано. Я не продвинулась ни на сантиметр, разве что к самому Леве стала ближе.

— Может, тебе деньги нужны? — Не глядя мне в глаза, зарывшись лицом в мои волосы, на ухо тихо, страшно смущаясь, но все-таки не теряя надежды узнать истинную причину моего появления здесь, прошептал он.

Я села на постели, нащупала выключатель бра, вспыхнул свет, и я увидела растрепанную голову Левы, перепуганный взгляд.

— Мне нужны не деньги, мне нужен твой отец, Лева… — И не давая ему возможности перебить меня, закрыла ему ладонью рот: — Мою подругу убили. Прямо на моих глазах. Хочу найти убийцу и отомстить. Но для этого нужны деньги, много денег. У меня есть очень дорогая вещь, и мне надо ее продать. Боюсь продешевить, боюсь, что меня ограбят или тоже убьют. Знаю, что твой отец может дать хорошую цену, но он не примет меня, девушку с улицы, вот поэтому я здесь…

— О, господи… — Лева откинулся на подушки и закрыл лицо руками. — Уф… Я уже не знал, что и подумать. Да без проблем, Лина! Я сделаю для тебя все, что нужно!!! И ты поступила правильно! Уж я-то знаю своего отца… Точно не принял бы, даже по телефону не стал бы разговаривать.

Он вдруг бросился ко мне и обнял крепко. Я видела, что и его теперь отпустило. Он понял меня, простил и успокоился. Один бог знает, какие предположения он строил, вероятно, одно страшнее другого. Правда же оказалась самой безобидной.

— Говорить в подобной ситуации слова благодарности не принято, я понимаю… — Он принялся целовать мои руки, палец за пальцем. — Но я все равно скажу. Лина, я так рад, так счастлив, что ты здесь… Я бы полжизни отдал, чтобы ты всегда была здесь, чтобы твоя голова лежала на этой подушке, а еще лучше — на моем плече.

Как же странно устроены мужчины! Получив женщину, насладившись ею, они либо проникаются к ней любовью, либо презирают ее, либо ненавидят. Казалось бы, примерно одна же физическая схема, а какое разное восприятие.

Вот Дождев, он тоже был благодарен мне за любовь, за то неодиночество, что случилось между нами ночью. И признайся я ему прямо тогда, в перерывах между объятьями, что меня зовут не Лина, а Таня, что я вообще лгунья и мошенница, да что там, предположим, убийца (!), он все равно не остановился бы и был благодарен мне вплоть до последней минуты близости, до последнего содрогания…

— Как это случилось? Это здесь, в Москве? — Лева нежно поцеловал меня в уголки губ, затем еще и еще. — Я никому не скажу, обещаю. Я вообще умею хранить тайны.

— Нет, это случилось далеко отсюда…

И я, спрятавшись в надежных руках Левы, не выдержала и разрыдалась.

18. Дождев

Мне надо было раньше догадаться обо всем, что произошло в лесу. Или хотя бы определить степень стресса, шока, который пережила Лина и который подтолкнул ее действовать именно так, как она и поступила. Если бы не Рокот и труп Михи, я бы, может, и засомневался, кто именно виновен в смерти племянницы Ирмы.

Ведь все с самого начала свидетельствовало о том, что в лесу произошло что-то страшное, посерьезнее нападения Рокота на Лину (Таню), да и то немногое, что было им украдено из машины, не стоило всего этого представления, что она мне устроила. Другая бы на ее месте (не будь убитой подружки, конечно) радовалась тому, что вообще осталась жива. И первое, что сделала бы, это постаралась как можно быстрее покинуть место преступления, позвонила бы кому-то из близких с просьбой перевести деньги на дорогу, и все, вперед, в Москву! Вернее, назад — домой!