Старое платье королевы

Я встряхнула головой, приводя мысли в порядок. Что происходит? Да, мы с Данкиром говорили о… о разном, но он ничего такого не…

Обернувшись, я увидела Одо. Судя по побелевшему лицу, он был в бешенстве, а револьвер в руке только подчеркивал его решимость идти до конца. Да и в самом деле, что ему будет, даже если он пристрелит Данкира?

Видимо, маг тоже подумал об этом, потому что медленно разжал руки и отстранился, но не произнес ни слова. Хоть бы догадался выставить щиты! Может, пули зачарованные, как я предположила…

– А теперь убирайтесь вон, – сказал Одо. – И не появляйтесь больше возле…

– Кого именно? – все-таки не удержался Данкир. – Ее величества или Эвины? Вы уж определитесь, ваше превосходительство!

Грохнул выстрел.

Я с ужасом смотрела, как бежит алая струйка по виску Данкира, пока не сообразила – его просто задело осколком, Одо метил в светильник.

– Убирайтесь, – повторил он. Во второй раз не промахнется, гадать не приходилось.

– Уйти и оставить вас наедине с беззащитной девушкой? – Кажется, Данкир закусил удила. И то: он все-таки маг, неужели не сумеет закрыться от выстрелов? Пускай в первый раз не думал, что канцлер действительно выстрелит в него, но теперь-то! – Чтобы вы излили на нее свой гнев, чем бы он ни был вызван? Нет, ваше превосходительство, я отказываюсь подчиняться приказу. Даже если Эвина сама попросит меня уйти, я не послушаюсь: будто я не знаю, кого слушается она!

– Да вы оба с ума сошли! – только и смогла выговорить я, но меня не услышали.

– Подите прочь!

– Попробуйте заставить!..

На этот раз обрушилась люстра. Не знаю, то ли ее сбил выстрелом Одо, то ли Данкир отвлекал внимание.

– Мэтр Оллен казался мне… сложным в работе, – негромко произнес Одо. – Я ошибался.

– О, неужели я дождался комплимента? Впрочем, не имеет значения: я сказал уже, что не оставлю девушку с вами наедине!

– Я оставил ее с вами, и что вышло?!

Нужно было остановить их, но как? Я не волшебница! Впрочем…

Поднять большую вазу было не тяжелее, чем ведро с водой. Сложнее – швырнуть ее между двумя сведенцами так, чтобы обоих обдало не слишком свежей водой и осыпало осколками фарфора.

– Прекратите! – Наверно, сейчас я топала ногами не хуже Дагны-Эвлоры. – Немедленно прекратите! Отдайте мне эту гадость, Одо!.. Нет, лучше бросьте в тот угол…

– И остаться безоружным перед магом? Я еще не выжил из ума.

– Да? А похоже, что выжили! Что вам в голову взбрело? Вы увидели… – Я осеклась, сообразив, как выглядели со стороны наши с Данкиром объятия. – Увидели, как Син меня утешает, и решили пристрелить его? Просто на всякий случай, так, что ли? Уберите револьвер, говорю вам!

– Если что, мы обсуждали девичью ревность, – быстро сказал предатель Данкир. – У Эвины нет подруг, она может поплакать только в подушку, но я ведь самую чуточку лучше, правда?

– Помолчите же вы!.. Да, лучше! Хотя намного жестче. И говорите всякое… чего я не хотела о себе знать…

– Ничего не понимаю… – Одо опустил руку с револьвером, спасибо хоть на этом.

– Вы и не желаете понимать!

– Знаете, а вот теперь я лучше отправлюсь проведать мэтра Боммарда, потому что здесь я определенно больше не нужен, – быстро произнес Данкир и испарился. Прекрасно его понимаю, сама не отказалась бы исчезнуть, но… мне деваться было некуда.

После криков и грохота тишина в комнате царила мертвая. Странно, что слуги не сбежались на шум. Не иначе, Данкир озаботился…

– Вот, значит, как вы на самом деле обо мне думаете, – выговорила я наконец.

– О чем вы…

– О том, что я схватилась за соломинку, когда поняла, что не выйду живой из этой игры. За Данкира. Он маг, он любил сестру ее величества, а мы достаточно похожи. Мы успели немного подружиться. Он сумел бы укрыть меня… пускай и ненадолго – вы же упоминали его имя среди прочих, кто может помочь, случись что. И я готова была расплатиться за это своей девичьей честью. – Недаром я прочла столько дурацких романов, слова сами шли мне на язык. – И когда вы увидели, как он обнимает меня и целует, вы…

– Нет, – коротко сказал Одо и убрал все-таки оружие. – Я ничего толком не видел. Я не имею обыкновения возникать в ваших покоях без предупреждения, если не забыли.

– Тогда…

– Услышал я достаточно.

Я отошла к окну, взялась обеими руками за подоконник. Стыдно-то как…

Данкир говорил правду, он видел меня насквозь! И наверняка заметил, что канцлер явился, что он в соседней комнате и слышит наш разговор… Уж я ему припомню, пусть только вернется!

– Услышал достаточно, но понял не все, – сказал за моей спиной Одо. – И истолковал по-своему. Наверно, ошибся. Не знаю. Скажите вы.

– Мне было очень тоскливо, – произнесла я. – Но я понимаю: у вас теперь вдвое больше забот. И Данкир все говорил правильно. Не вздумайте его пристрелить, я вас не прощу!

– Если он не пытался принудить вас к… чему бы то ни было, опасаться ему нечего.

– Не пытался. Я просто плакала… на его широкой груди. – Я криво улыбнулась. – Ну как в тех глупых книжках, вы же помните?

– Там такие рыдания обычно переходили в нечто большее.