Старый рыцарь

«Посвящение может отменить только мой лорд или король, да вот первый уже давно промер, а второму до того дела нет, — засыпая, думал Фолкмар. — Но ведь есть еще и оторн… который мочится, глядя на луну. Надеюсь, к тому времени он уберется куда подальше».

Он проснулся от слабой дремы, когда пятки его лизнул предрассветный холодок. Солнце еще не задумывалось о восходе, но тьма уже посветлела. Дуг лежал рядом. Свернувшись котенком в шерстяном одеяле, он так и не вернулся к костру. Пленники спали, уронив головы на грудь.

Каков бы ни был сильным пузырь Фолкмара, он все же был самым обычным, как и все остальные. На этот раз он пошел к обрыву с честными намерениями, поежившись от холода. Закончив дела, он услышал позади треск веток. Посетовал, что вновь находится не один.

— Да что такое, медом что ли тут намазано, — проворчал Фолкмар, понимая, что эта сторона рощи просто ближе всего. Когда припрет опорожнить лишнюю влагу, не до изысков, да и штаны хочется поберечь.

— Он против справедливости, — послышался глухой голос, будто кто-то бормотал себе под нос. — Он как будто насмехается надо мной! Разве так должно быть?

— Маркус? — удивился Фолкмар, — Да ты пьян, как свинья. Что, всю ночь сосал бутылку, как мамкину титьку? На рассвете в седло, а ты не стоишь на ногах.

— Вы что, не слышали меня? Он презирает меня! Этот оторн сам такой же разбойник, поэтому и заступается за них, — Маркус пошатнулся, сделав свое дело и кое-как завязав штаны, а потом взял меч, воткнутый в мягкость листового опада.

— Что это там такое? — Фолкмар только сейчас увидел клинок, освободившийся от пут зелени, — Ты обнажил меч? Зачем?

— Потому что они заслуживают смерти! — вскричал Маркус, подняв над головой меч.

— Эй, парень, полегче, — всполошился Фолкмар, — Совсем из ума выжал? Брага окончательно высушила тебе мозги. Не глупи, убери меч.

— Я не достоин, вот что он имел ввиду! Маркус Галеран, благородных кровей, наследник Виноградовых пурпурных земель, не достоин вершить справедливость, — молодой мужчина оперся о ближайший ствол осины, совершенно не в силах держаться на ногах, — Я покажу, и ему и им. Всем покажу! Я рыцарь, и я достоин!

Фолкмар преградил ему дорогу, схватив за запястье.

— Эти пленники связаны и спят. Хочешь убить безоружных? — пытался достучаться до туманного разума Фолкмар, понимая, что это пустая затея, — Хочешь для себя такой славы? Эй, да что тебе говорить! — старик навалился на Маркуса всем своим весом, толкнув назад, — Мне тоже не нравится этот поджигатель свечей, но он сказал суд, значит, суд. Нас тут не спросили.

— Они заслуживают…

Дальше Фолкмар не разобрал, хоть и без того прекрасно знал, что он хочет сказать. Свалившись в листья, Маркус сразу погрузился в хмельное забытье, наверняка, которое не отпустит до самого зенита.

— Вот дурак, — проворчал Фолкмар, нагибаясь за мечом.

Он забрал его с собой, оставив Маркуса отмечать свое рыцарство в одиночестве, лежа на толстом листовом опаде.

— Эй, Дуг, вставай, — старик растормошил мальчишку, тот нехотя разлепил глаза, оглянувшись вокруг.

— Что такое, сьер? Слишком холодно для утра.

— Нет, еще ночь и все спят. Нам пора, мы уезжаем.

— Уезжаем? Сейчас?

— Да, сейчас, или тебя надо повторять? Давно по уху не получал?

— Уж лучше я встану, — ответил сонный Дуг.

А вот Фолкмара доводила бессонница. Он и не помнил уже, когда засыпал глубоко, а не мучился полудремой. Дуг быстро собрался, хоть от Фолкмара по уху еще не получал.

Они остановились у развилки, Дуг клевал носом в седле. Фолкмару пришлось удерживать его, чтобы тот не свалился. К этому времени солнце уже озарило горизонт, первое тепло согрело озябшую кожу. Левая дорога вела в поместье лорда Галерана, правая — к Перелеску.

— Вы украли меч этого рыцаря, — потирая кулаком веки, старался проснуться Дуг, — Зачем? У вас же есть свой меч.

Дуг был прав, теперь у Фолкмара было два. Взятый без спросу покоился рядом со старым, в ножнах, которые старик обнаружил на выходе из рощи.

— Я его не крал, — возразил рыцарь, — Раз хозяин не может уследить за своим оружием, это должен сделать кто-то другой. Рыцарь защищает других, иногда так получается, что от самих себя. Я отдам его, когда Маркус достигнет Перелеска.

— Он, наверное, расстроится, когда увидит, что потерял.

— Еще как, — усмехнулся Фолкмар, — Все равно что лишиться руки.

— Но откуда вы знаете, что Маркус поедет на турнир, а не вернется к дяде?

— Такой не вернется, — теперь уж рассмеялся Фолкмар, — Он, скорее, провалится в пекло, чем уедет домой неудачником. Мечи пленников брать побрезгует, а оторн свой не отдаст, хотя тот и хорош, это правда, — Фолкмар вспомнил стального красавца из Глаэкорской стали с крестовой гардой в виде распростёртых рук, сжавших ладони в кулак, — Маркус не беден, а посему может позволить себе еще один, ведь на турнир он едет за славой, хоть и говорит, что ради рыцарства. Может, увидим его на кулачных боях, если ему не хватит монет на новый. На турнирах любят драть втридорога, а на боях можно подзаработать. Как увижу, сразу отдам этот меч.