Старый шут закон

Хогарт. Извините, я еще не кончил. Закон требует, чтобы в ордере на обыск было точно указано, что именно вы ищете; если, к примеру, это оружие, то какое — пистолет сорок пятого калибра или ружье двадцать второго. Указывается и точное место, где вы предполагаете его найти…

Боллинг. Мы выписывали…

Хогарт. И на каждый предмет, а также на каждое из предполагаемых мест необходим отдельный ордер. Вы, значит, выписали несколько сот ордеров?

Боллинг. Да, немало, но в основном мы их выдавали не на обыск, а на арест лиц, которые подозревались в убийстве.

Хогарт. И какое же оружие, кроме мелкокалиберки, вы обнаружили по этим ордерам?

Боллинг. Никакого, только это ружье.

Хогарт. Вы хотите сказать, что в результате десятков обысков вами обнаружено одно игрушечное ружье?

Боллинг. Да, только ружье двадцать второго калибра.

Хогарт. А пистолеты, которые, по вашему утверждению, вы видели у Кресенсио Армихо и Сирило Сандобаля, — про них вам совсем нечего сказать?

Боллинг. Нет, описать их я не могу.

Хогарт. Не можете? Меня это и не удивляет! Сначала вы подстрелили Кресенсио Армихо и Сирило Сандобаля, а уже потом стали считать, что видели у них пистолеты и стреляли в целях самозащиты. Разве не так?

Боллинг (с жаром). Нет, не так!

Фрэнк бросил взгляд на своих коллег. Те подали знак, что вопросов у них нет.

— У меня все, — сказал Фрэнк.

— Свидетель свободен, — объявил окружной прокурор.

Садясь на свое место, Фрэнк уже не сомневался, что никаких пистолетов у рабочих не было. А если и были, обвинение пока боялось их описывать — не хотело ошибиться. Непродуманное заявление, будто убийство совершено из ружья Мики Ковача, лопнуло как мыльный пузырь, и они стали осторожнее. Все же им совершенно необходимо найти у рабочих эти два пистолета — настолько необходимо, что они могут их и подкинуть. Тогда новый свидетель, не дававший показаний на предварительном следствии, скорее всего какой-нибудь платный провокатор, заявит на суде, что видел у Армихо и Сандобаля пистолеты, и опишет их во всех подробностях. Но пока не проведут баллистической экспертизы пули, убившей шерифа, пока не установят, из какого пистолета она выпущена, они не рискнут давать описания. А уж после экспертизы в дома рабочих будет подброшено и победно «найдено» именно то, что надо.

Перед перерывом на обед обвинение и защита сделали неожиданные тактические ходы. Хогарт представил в качестве вещественного доказательства заверенную справку из больницы св. Луки, что пуля попала Сирило Сандобалю в спину. А главный прокурор Дьюи Соумс со всей возможной учтивостью внес предложение «не тратить зря драгоценного времени» и считать, что все остальные показания их свидетелей просто подтверждают показания исполняющего обязанности шерифа Бэрнса Боллинга.

После краткого совещания с коллегами Шермерхорн заявил, что защита тщательно обдумает предложение и даст ответ сразу же, как только суд возобновит работу.

Заседание возобновится через полтора часа, объявил судья Бек. Представители и представительницы печати уже бросились к телефонам и на почту, судья Бек уже стоял, ища взглядом жену, когда Лео Сивиренс пробился сквозь толпу и закричал прямо из середины прохода:

— Ваша честь, обождите!

Толпа на секунду остановилась, а затем снова потекла к дверям. Тяжело дыша, Лео добрался до стола судьи.

— Ваша честь, — сказал он задыхаясь, — мне стало известно, что в зале находится федеральный судебный исполнитель; он собирается арестовать и выслать из страны человека, который может понадобиться защите в качестве свидетеля.

— Что? — Хогарт и Шермерхорн тоже протиснулись к столу.

— Джека Гальегоса, — сказал им Лео.

Судья Бек нахмурился.

— Его уже вызвали в суд?

— Еще нет, ваша честь.

— Я сейчас же напишу повестку, — вмешался Хогарт. — Но пока бумаги будут готовы, свидетель может оказаться вне досягаемости.

— У меня есть предложение, — сказал Лео. — Судья имеет право вызвать свидетелем любого человека в зале. Не могли бы вы вызвать мистера Гальегоса прямо сейчас?

Бек посмотрел в дальний конец зала.

— Хорошо. Пусть будет по-вашему. Но имейте в виду, господа, я не несу ответственности за действия федеральный властей, если они нарушат мой приказ.

Судья Бек стукнул молотком.

— Спасибо, ваша честь.

Лео кинулся по проходу, настойчиво, словно заклинание, повторяя про себя: «Они не осмелятся нарушить его приказ, не осмелятся наложить арест в суде, не осмелятся…», но тут он собственными глазами увидел, что уже осмелились. Судебный исполнитель вел Гальегоса за локоть к дверям. Лео яростно прорвался сквозь толпу и схватил Джека за другую руку.

— Остановитесь! — завопил Лео. — Я протестую! Это незаконно! Он вызван судьей в качестве свидетеля!

Судебный исполнитель, огромный квадратный детина, так крепко сжал кисть Лео, что тому пришлось выпустить Джека.

— Вы арестованы, — сказал он, — за чинение препятствий федеральному служащему при исполнении обязанностей.