Старый Свет. Книга 1. Поручик

Из-за кучи мешков возникла девушка в строгом коричневом платье, в руках – револьвер. Горящий взгляд обшарил комнату и полыхнул ненавистью при виде моих погон. Револьвер в ее руке дернулся, бахнул выстрел, и я почувствовал, что фуражка слетела у меня с головы. Вахмистр щучкой нырнул за мешки, и через секунду жизнь вошла в нормальный ритм.

Я выдохнул, пригладил волосы, поднял с полу фуражку и зачем-то сунул палец в дырку на тулье. Мной овладело странное, ненормальное спокойствие…

Девчонке уже крутили руки вбежавшие солдаты, а господин Арис шипел:

– Попытка убийства имперского офицера! По законам военного времени – расстрел на месте! Вахмистр, исполнять!

Преторианец был мужик тертый, многое повидал, и руки в крови у него были по локоть, если не по самые плечи. Однако слишком уж молоденькая была девочка, я даже сомневался, вышла ли она из гимназического возраста. Вахмистр нерешительно потоптался на месте и проговорил:

– Может, ее того… Доставить куда следует?

– Я не ясно выразился?! – голос Ариса перешел на визг. – Исполня-я-ять!

– Смерть имперским оккупантам! – выкрикнула девчонка и плюнула в сторону господина Ариса.

Плевок попал ему на до блеска начищенные сапоги.

– Расстреля-ать!

И тут меня заело ещё больше. Черт бы побрал этих уродов, которые отравляют души нашим детям своей смертельно опасной ересью, прививая ложные идеалы, призывающие убивать во имя свободы и справедливости! Да, в конце-то концов, в чем виновата эта девчонка? В том, что где-нибудь с годик назад в гимназии преподаватель-лоялист засирал им мозги своей чушью? Или ее ухажер вдохновенно рассказывал во время прогулок под луной о святых борцах за свободу?

Я насквозь видел таких мальчиков и девочек, которые до определенного момента стояли на грани, и случай качнул их в одну или другую сторону. У нас тоже хватало таких: идейных, с огоньком в глазах… Взять того же Панкратова – такой же молодой и с таким же огоньком.

– Отставить! – рявкнул я.

Бойцы, державшие девчонку, тут же немного расслабились.

– Господин Арис, вы в корне неправы. Тут не было никакого нападения на имперского офицера.

Он выпучил на меня глаза:

– Это как? Господин поручик, что вы себе…

– Вот эта мадмуазель выстрелила в мою фуражку. Не знаю, из юношеской бравады или из хулиганских побуждений – пускай разбирается суд. Бойцы, вам всё понятно?

Бойцы, которые держали девчушку, были из моей роты, не преторианцы. И им было все понятно. Вахмистр тоже вроде как вздохнул с облегчением.

Господин Арис прищурился, а потом, пнув носком сапога какой то-ящик, бросил:

– Ты еще об этом пожалеешь, щенок! – И вышел, хлопнув дверью.

А юная революционерка хлопала глазищами и таращилась на меня удивленно. Я кивнул солдатам – мол, исполняйте, и развернулся, чтобы уйти. За моей спиной вахмистр-преторианец как-то устало сказал арестованной:

– А потом расскажешь своим подельникам, как проклятое имперское офицерьё тебя мучило и насиловало… Дурочка с переулочка…

Кажется, после этого она расплакалась.

* * *

Бойцы таскали ящики и мешки из дома и грузили их в машины. Я стоял под раскидистой лиственницей и в общем-то бездельничал, встречая и провожая грузовики. Мне начало капать на фуражку, и я непонятно зачем снял ее, и теперь мне капало на макушку.

Вдруг объявился Арис.

– Господин поручик! Извольте предоставить мне бойцов для расстрельной команды.

Я на секунду замешкался, пытаясь осознать, что именно он от меня хочет. А потом понял, и, видимо, весь спектр колыхнувшихся в душе эмоций отразился на моем лице, потому как господин Арис отпрянул, но потом повторил, настойчиво и решительно, так и буравя меня пронзительным взглядом:

– Предоставьте мне дюжину бойцов для расстрельной команды.

Я глубоко вдохнул и выдохнул, а потом сказал:

– Нет.

– Что-о? Вы видели предписание? Оказывать всяческую помощь и поддержку! Вот и оказывайте! Немедленно!

– И пальцем не пошевелю.

– Это как это? – опешил секретный господин.

– Ваше пожелание противозаконно.

– Вы не смеете… – задохнулся он. – По законам военного времени диверсанты и террористы расстреливаются на месте! Это неподчинение прямому приказу!

Тут я не выдержал и ухмыльнулся:

– Директива номер семь его высочества регента. Процитировать?

Господин Арис был вынужден заткнуться. Изданная пару недель назад директива гласила, что все подданные Империи, независимо от политической, религиозной или национальной принадлежности, равны перед законом. Все имеют право на судебное разбирательство. Даже диверсанты и террористы, если они являются подданными Империи. Даже если они себя таковыми не считают, но родились и выросли на имперских землях. Так что никого тут расстреливать не будут. Будет суд, где свидетелями выступят мои бойцы, они расскажут о перестрелке, и этих подонков осудят на многолетнюю каторгу и пожизненное поселение где-нибудь в тайге. За вооруженное сопротивление властям. А если докажут их причастность к убийствам солдат – тогда уже расстреляют или повесят по всем правилам.

Так я и сказал этому мутному типу. Он как-то поскучнел, а потом вдруг взбодрился и заявил: