Статский советник Евграф Тулин [сборник]

Сыщик вышел из тени и произвёл выстрел вверх. Это образумило нападавших. Потом Евграф крикнул неизвестному, что бы тот немедля бежал к нему, а сам нацелился в толпу из обоих револьверов. Человек хотел подхватил пальто, но его уже не оказалось на месте. Кто-то позаимствовал, без гарантии возврата. Поняв, что его вещь украли, он махнул рукой, и бросился бегом к неожиданному защитнику. В сопровождении толпы оборванцев, держащихся на некотором отдалении, Евграф и неизвестный человек быстрым шагом дошли до экипажа, прыгнули в него и немедля укатили. Так он познакомился с китайцем по имени Чан. Как он оказался в таком криминальном месте, китаец говорить отказался, несмотря на любопытство сыщика. Он очень долго благодарил его за спасение и предложил свои услуги, которые Тулин принял. Со следующего дня китаец Чан начал обучать сыщика искусству китайского боя без оружия. Чан долгое время прожил в Приамурье и достаточно сносно разговаривал на русском. Каждый год господин Чан платил пошлину один рубль тридцать копеек государству, и имел полное право целый год жить в России. Китаец снял помещение у одного московского мещанина за небольшую плату и открыл школу китайского языка. Кроме этого, он начал преподавать науку побед над противником без оружия, по-ихнему – Уи, а также лечить массажем и травами. За целый год учитель Чан учеников больше так и не нашёл. Евграф Михайлович являлся им в единственном числе. Сыщику, впрочем, показалось, что мастер Чан и не стремится к поиску учеников, так как совсем не прилагал к этому усилий. Тулин решил, что китайцу был просто нужен напарник для тренировок. Благодаря судьбе, Евграф помог китайцу, а тот в свою очередь, в благодарность, обучал сыщика совершенно бесплатно. В своём деле китаец был признанным мастером. Новый знакомый посвящал сыщика в историю своей родной страны и истоки зарождения военных искусств. Так, например, китаец рассказал ему, что первые ниндзя появился не в Японии, а в Китае. Назывались они Лин Куэй, в переводе – лесные призраки и Мошух Нанрен, то есть рыцари тьмы. Кроме того, он поделился, что сам является учеником мастера, долгое время тренировавшего охрану Императрицы Китая – Цыси. Китаец рассказывал, что давным-давно в древности, в лесах Китая жили свободные воины, которые нанимались к императорам как телохранители и наёмные убийцы. Имели хорошую сноровку, опыт в военном деле и многие способности, недоступные простому человеку. Так вот, эти лесные отшельники при смене правящей власти устраняли всех, кто был неугоден новому правителю, а также выполняли многие другие поручения. Для чего новый друг приехал в Москву, сыщик со временем выяснил. В верховьях Амура, в районе реки Желтуги, по-китайски Мохэ, имелись золотые прииски. Именно там русские и китайские бродяги и всякие искатели приключений организовали Желтугинскую республику. С выборной властью и собственными начальниками, назначенными на общем сходе. Население было небольшим, человек двести, но золота добывали достаточно. Это золото полузаконно продавалось скупщикам как с российской, так и с китайской стороны. Продажа золотишка на территории России, с одной стороны, возможно и была незаконной, но в то же время находилась под контролем высокого уровня чиновников. Поэтому полиция в эти дела свой нос не совала. Чан был представителем этого прииска в Москве. Регулярно получал партии этого золота и занимался их реализацией. Этого он не скрывал, видимо, покровители были близки к самой верхушке власти империи. Благодаря своей коммерческой деятельности, китаец был прекрасно осведомлён обо всех ювелирах города и движениях драгоценного металла. Знал всех основных скупщиков, которыми и являлись, в основном, сами ювелиры. Сыщик собирался его хорошенько порасспросить о братьях Финагеновых и черном рынке торговли золотом.

Глава 6 Будущий полковник Хлопуша

Хлопуша сидел у костра и ел вместе со всеми казаками густую наваристую похлёбку. К этому отряду его привёл один из ближних людей «Императора». С приказом накормить досыта, не обижать, и присматривать за ним до возвращения его «Величества» с конных упражнений. На душе у бывшего каторжного было спокойно. Вначале казаки обращали внимание на странный вид, рваные ноздри и уши неизвестного гостя. Затем привыкли, забалагурили, расспрашивая его о жизни. Он рассказал им о своём житие-бытие, с красочными подробностями, перемешивая разговор шутками и прибаутками. Узнав о госте, всё что им хотелось, они и сами начали делиться жизнью и разными случаями, смешными и грустными, поучительными и весёлыми. Костёр горел, давая тепло вору и разбойнику Хлопуше, а разговоры и балагурство грели душу. Давно уже он так не сиживал, в хорошей и доброй компании.

– Кто тут Хлопуша с Оренбурга? – спросил казак, прибывший видимо, от «Императора».

– Я, Хлопуша, – заявил каторжный, вскочив на ноги.

– Коль ты, то пошли. Его Величество к себе зовёт, – ответил посыльный и, не дожидаясь ответного слова, зашагал в центр лагеря.