Steamout. Story of Joanna (СИ)

— Чёрт, я же отошёл на пятнадцать минут, — пробормотал он, а потом попытался её успокоить (чего точно не умел), пока поднимал её и укладывал обратно в койку. — Всё хорошо, Анна. Твой организм ещё не привык к протезированным конечностям, но скоро он полностью адаптируется. Глаз так вообще смотрится как влитой.

— Глаз?.. — осипшим голосом проговорила Выжившая.

Ей хотелось задать ещё сотни вопросов, начиная с того, победили ли они и что с ней случилось, но неожиданно в ладони Дафния материализовался шприц со снотворным, а его игла ловко скользнула ей под кожу, и все они отступили, позволив ей опять провалиться в темноту.

***

Итак, она опять выжила. Но сухой из воды выйти уже не смогла — госпожа Удача навсегда отвернулась от неё ещё тогда, в особняке леди Ребиндер. Или раньше?..

Через день, когда Анна опять была в сознании, но уже не паниковала, а оцепенело сидела и смотрела куда-то вдаль, в медблок зашла Мелисса. От глаза до уха у неё красовалась новая вмятина на лице.

— Тебя зацепило молнией, — проговорила капитанша, заметив немой вопрос в глазах Выжившей. — Ещё немного — и она попала бы в тебя и не оставила ничего. Но, похоже, ты успела увернуться в последний момент, и та лишь ударила рядом, но коснулась твоего плеча. Ты бы не смогла восстановиться после такого, даже под стимуляторами. Поэтому я приказала Дафнию… помочь тебе. Понимаю, что ты, может, злишься на меня и проклинаешь, но поверь — такая альтернатива куда лучше, нежели…

Анна кивнула, и она замолчала.

— Хочу вымыться после всего этого.

— Как только ты окрепнешь, кто-то сводит тебя.

— Нет. Мне нужно сейчас.

Мелисса вздохнула, словно была человеком. Но всё же сдалась.

— Ладно. Но завтра.

Она встала — её ждали ещё дела.

— Ты молодец, — капитанша «Галатеи» осторожно накрыла её плечо своей ладонью. — Хорошо держишься. Как настоящая пиратка.

Анна не ответила и дождалась, когда Мелисса покинет медблок. Что ей оставалось сказать? С ней уже случалось подобное. Однажды она закатила истерику только из-за того, что лишилась своих длинных волос. Это воспоминание теперь казалось таким далёким, недостижимым, как будто происходило вовсе когда-то не с ней. С какой-то неизвестной женщиной на имя Джоанна Джексон, ещё наивно смотрящей на этот мир.

Он резко раскололся надвое, когда леди Ребиндер похитила и изуродовала её. Анна пошатнулась и едва не свалилась в пропасть, но выстояла. Сейчас же… Сейчас же ни сил, ни желания хоть как-то скорбеть по прошлой себе у неё не было. Толку-то? И так было понятно, что это наказание. И за их затею придётся платить.

Анна закрывала глаза и представляла, что её тело оставалось сидеть у кровати, а душа отрывалась от него и начинала ходить по медблоку. Дафний неподалёку заполнял очередные бумаги. Пейзаж за окном был скучен и уныл — облака и клочки земли снизу. Сквозь круглое окно падали солнечные лучи — но скудные, жалкие, неспособные нормально осветить комнату. Анна шла к окну, не оглядываясь. Пока что она не хотела знать, как она изменилась — и настолько.

Дафний, её руководитель и дорогой приятель, иногда отвлекался от работы и начинал с ней говорить странно умиротворенным голосом. Он пытался успокоить, рассказывал о новых возможностях её тела, полученных благодаря протезам, о какой-то системе V.A.T.S., модификации в глазу, но вся эта информация не желала вкладываться в голове, так что слова, долетая до неё, разбивались о невидимые барьеры, которые она же и воздвигла. Анна послушно кивала, мыслями пребывая где-то не тут.

Этим же днём её решили проведать Айрис и Ленц.

— Мы решили покинуть «Галетею», — спустя некоторое время, когда разговор совершенно не клеился, произнесла девушка, держа своего избранника за руку. Они вели себя рядом с ней как-то странно — отводили глаза, нехотя встречались с ней взглядами. — Вернёмся назад, в Столичную Пустошь. Мелисса пообещала, что скоро попытается найти нового механика, так что мы можем отбыть со дня на день.

Анна взглянула в раскосые карие глаза Фэнг — и хотела вновь почувствовать то дружеское тепло, которое всегда гнездилось внутри, когда она смотрела на приятельницу. Но не ощутила ничего — как будто все её чувства и эмоции выжгло ещё тогда, на «Дьяволице». А вместо души осталось лишь пепелище.

Она хотела было спросить, смог ли Дафний полностью излечить Ленца от его зависимости, но быстро передумала. Если это было не так, он бы перед ней сейчас не сидел. Да и Анна не хотела говорить много. Она потеряла интерес ко всему и, если бы её вовремя не заставляли поесть, уже умерла бы от истощения. Но всё же… она оставалась живой. Только это осознание держало на плаву и не давало ей наконец-то покончить раз и навсегда со всем. Её ударило молнией, но она всё ещё в живых. Пускай и изуродованная теперь донельзя. Возможно, это было не зря.