Стекло

Барт, отвечает человек и заползает в нарты, через боковину переваливается и плюхается в шкуры. Видно, как устал он, все мышцы одеревенели, едва шёл, а тут полежать пора выпала, так он и пользуется. Поехали, говорит слабым голосом. Хозяин ухмыляется – раскомандовался тут, но всё же трогает.

Едут быстро. Человек устал, но мыслит чётко, говорит складно.

Ты из этих, что на север пошли, к неведомому?

Да. К Источнику.

Источник, значит, так вы это называете.

Называли. Его больше нет.

Как так?

А так.

Молчат какое-то время. Барт спрашивает:

Ты же всё про сендуху знаешь. Скажи, кто-нибудь из наших дошёл?

Понимает Хозяин, о чём гость спрашивает. Не дошёл только, а вернулся, добрался обратно из белой тьмы, которой вроде как и нет больше.

Да, говорит Хозяин, кто-то дошёл. Тот, что молчал всё время. Я ему не помогал, сам добрался. Потом ещё трое были, двое от угольной болезни померли, а третий добрался, вытянул. И ещё один недавно, дня три назад, тоже вышел.

Ну, хорошо, говорит Барт. Хорошо. Значит, кто-то да позвонит.

Во что позвонит, спрашивает Хозяин.

Неважно, говорит Барт. Неважно.

Дальше едут в молчании. Понимает Хозяин, что человеку отдохнуть надобно, что не до разговоров сейчас. У него тысяча вопросов, вот неожиданность-то, обычно его спрашивают, а тут он спросить хочет, впрочем, ему-то вопрос уже задали, и он на него ответил.

И вот впереди уже большая яранга видна, и жена выходит наружу Хозяина встречать, и жена эта – Окко-Эн, свежая и юная, яркая и улыбчивая. Хозяин-то Нынран ждал, как обычно, до весны-то далече ещё было, ан нет, вот же она, наступила. Окко-Эн обнимает Тумана, и тот лижет её девичье лицо, потом она идёт к нартам и помогает Хозяину спуститься.

Гость у нас, говорит Хозяин.

Давно пора, давно, отвечает Окко-Эн.

С трудом, опираясь на Хозяина, сползает Барт на наст, впрочем, уже и не наст, подтаивает верхний слой, скоро проглянут первые мшистые пятнышки, первые лишайники. Идут они в ярангу, и там Барта обступают жёны Хозяина, разоблачают, мнут, греют, омывают. Барт расслабляется, хорошо ему, как давно не было, спокойствие накрывает его, и память о прошлом постепенно отступает в это самое прошлое, нечего ей в настоящем делать, память на то и память. Он проваливается в сон, глубокий и спокойный, и ничего ему на снится, а пока он спит, четыре женщины относят его в гостевую иоронгу и накрывают одеялами, чтобы хорошо ему было, тепло и уютно, а Окко-Эн ложится рядом и обнимает его, потому что в объятиях Окко-Эн всегда лучше, чем без них.

Хозяин показывает Нынран: пойдём, поговорим, и они вдвоём выходят из яранги на воздух, уже дышащий весной. Всё, говорит Хозяин, больше меня не будет, это была моя последняя зима. Нынран кивает, потому что и говорить это ей смысла нет, всё чувствует, недаром столько лет бок о бок прожили. Потом Нынран показывает на ярангу и смотрит вопросительно, и Хозяин отвечает: нет, не он, он не местный, он сендуху не понимает, хотя был бы местный, я бы ни на секунду не усомнился. Я уже мальчика приметил, поеду за ним, приведу его, хороший мальчик, ты не бойся, я плохого не сделаю, знаешь. Она-то знает, но всё одно попривыкла уже к Хозяину, другого не очень хочется, хотя помнит, что некогда другой был, а до него ещё другой, и так в бесконечность. Я своё сделал, говорит Хозяин, неведомое пережил, преемнику сендуху такой отдам, какую у предшественника взял, пусть хранит и дальше. Кивает Нынран: прав Хозяин, на охоте упряжь не меняют, а как охота кончится, так можно старым псам и вздохнуть спокойно.

Всю ночь крепко спит Барт, а наутро просыпается и чувствует запах Окко-Эн, сладкий и волшебный, и вдыхает его, и не может надышаться, хотя сама Окко-Эн уже ушла и спит в другом месте. Барт натягивает свежее бельё – то ли его, то ли не его, да неважно, лежит же рядом, значит, ему предназначено, – штаны и куртку, и выползает в основную часть яранги. Хозяин сидит у огня, жёны вокруг суетятся. Хозяин оборачивается и говорит: иди, садись. Барт садится рядом, и ему в руки тут же дают чашу с чаем, пахнущим душистыми ягодами.

Теперь и поговорить время пришло, произносит Хозяин, и Барт соглашается: пришло. Давай так, продолжает Хозяин, сначала ты у меня спросишь, а потом я у тебя спрошу, а как закончим, так и разойдёмся.

Разойдёмся, кивает Барт.

Ну так спрашивай.

И Барт говорит: расскажи мне, чем закончилась история Лелекая. Поговорил он с Въинэвыт, а потом убил Тиныл, а дальше что?

Закрывает глаза Хозяин, потому что не ждал этого вопроса, тут ещё осмыслить надо, не вертится на языке ответ-то. Барт слышит, что и жёны позади замерли, затихли, точно что-то страшное проскользнуло в нагретом воздухе, точно змея проползла между людьми, и они шевельнуться боятся, потому как, поди, укусит. Но это длится всего секунду, а потом Хозяин расслабляется, и жёны снова начинают шуршать, и Хозяин начинает свой рассказ.