Читаем Стелла Крамриш, Присутствие Шивы полностью

Шива — создатель времени136. Своими первыми действиями он произвел время, своего союзника-противника. Они появились одновременно на мировой сцене. Рудра — это Агни, а также Калагни (Kala-Agni), уничтожающее мир Пламя, огонь, который есть время. Время наполняет проявленную Вселенную, мир майи. В песне Господа, «Ишвара Гите», Рудра говорит о себе как о хозяине всего и едином с майей. Он становится единым с Калой, творит Вселенную, а также разрушает ее137. Кала, побуждаемый Рудрой, создает Вселенную и дает ей толчок. Рудра дает импульс Кале, так же как он готовит семя для Отца. Рудра — перво-двигатель, а Кала — темная, уничтожающая мир форма Господа Шивы, милостивого Шамбху138.

Рудра разрушает мир, принимая форму Калы139. Будучи только аспектом Господа, Кала произошел из Шанкары, умиротворяющего 14°, так же как Калагни — разрушитель, все обращающий в пепел, становится Махешварой, Великим Господом141.

Кала как Рудра, или рожденный Рудрой142, дышит в такт с ним во всех существах, сохраняет свою вечную сущность. Он — время, Разрушитель, Смерть — присутствует в каждом дыхании творений. Боги боятся его. «Все боги, устрашенные Калой, созерцают Великого Господа Хару и, умиротворенные им, успокаиваются»143. В своем страхе боги льнули к Харе, Шиве, столь же ужасному аспекту Великого Бога, что и Кала. Хара, отнимая страх, возвращает им спокойствие. Кала, Время, есть аспект Хары, Разрушителя. Кала не знает умиротворения. Кала — вечное движение — не имеет и не дает спокойствия. Он не знает отдыха, беспощаден, не дает убежища. Он — Шива Калаг-ни, поглощающий огонь времени, и он же Шива-Шанкара, Приносящий мир, «тот, в ком в конце и начале свернута Вселенная»144, причина и разрушитель мира145, творимого им вновь и вновь.

Время, завершающее миры, отлично от времени, которым измеряется жизнь146. Время, которым измеряется жизнь, — это проживаемое время; его желательная продолжительность для человека — сто лет. Рудра имеет власть сократить этот отрезок. Поскольку Кала есть Рудра, Рудра есть смерть, или форма смерти147. Он поглощает жизнь, сжигая ее как Агни148; он есть Смерть (Мритъю) и бог смерти (Яма); он — Кала, Время149. Время — всеобщий разрушитель 15°. Он сжигает Вселенную, которую сам же создает161. Его образ — время 152. Он — прошлое, настоящее и будущее153, и он — вечное время, форма бесконечной последовательности рождений и смертей. Все возникает из Калы и погибает благодаря Кале 154. Кала — неумолимое линейное время, Смерть, Завершение, не смягчаемое вечным возвращением, в которое Рудра влил свою йогическую погруженность 155. Время — это всеобщая неизбежность. «Вся Вселенная, попадая в его зев, крутится в водовороте творения и уничтожения»156. Когда Шива становится Временем, открывая свой ужасный зев, он узнает себя распростертым на небосводе как Каларупин, форма времени — Зодиак157. В бытии Шивы Шива-Каларупин — противоположность Шивы-Владыки Йоги. Как Верховный Йог, Шива — символ не времени, а вечности, непостижимое измерение Непроявленного, парадоксально воплощенного в существах, именуемых йогами158. Кала, неотъемлемое

бедствие существования, находится под контролем Шивы или даже является формой Шивы. Но Шива не контролируется им159.

В проявлении Рудра объединяется с тем, кто в начале творения был его антагонистом. Как Калагни-Рудра, Огонь-Время, Рудра поглощает мир в момент разрушения160. Так, когда творение должно быть растворено, Рудра принимает форму Калы, всепожирающего пламени161, и сжигает Вселенную, неистово танцуя 162. Темной бездной своего зева Кала поглощает мир.

Сжигающая, пожирающая сила Калы действует с тама-сом, «тьмой», тенденцией дезинтеграции. Они едины с Ру-дрой, который вовлекает мир в небытие. Тамас, качество, присущее творению, разобщающая тенденция, не имеет мифического образа в отличие от Калы, но проявляет активность с самого начала. «Что бы ни уничтожало любое существо, движущееся или неподвижное» 163 — это Рудра, разрушитель164. Рудра, которому принадлежит тамас, входит в ночь разрушения, охватывающую творение. В ней темный Кала165 как Калагнирудра поглощает мир166. Рудра остается даже после уничтожения всего, в конце кальпы167, подобно тому как он существовал до творения и времени168. Тогда, однако, не было темноты, а «когда не было темноты, не было дня и ночи, ни сущего, ни не-сущего», пребывал один Шива. «Это Непреходящий», «желанный свет Побудителя, и древняя мудрость изошла из него» 169.

Шива включает в себя мир времени и превосходит его. Великий Йог, разрушитель оков, разрушает и время. Царство Калы — весь мир, вся область Проявления. Проносясь по нему беспрепятственно, он оставляет за собой недвижимые тела. Кала несет смерть телу, индивидуальному существованию. Шива, великий трансцендентный Бог, создавший и запустивший время, Калу, в Проявлении разделяет с ним его сферу, разворачивая бесчисленные иллюзии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение