Стена Зулькарнайна

В Вашем тексте любопытным образом смешивается лояльность традиционной верности адатам с влиянием либерализма. Ничего парадоксального, если разобраться, в таком сочетании нет. Адаты есть специфическая форма укоренённости в человеческом. Современный западный либерализм, с другой стороны, объявляет человеческую реальность всеобъемлющей и единственно значимой. Либерализм не терпит реальной веры, а, в лучшем случае, допускает некий религиозный внешний культ как социально оправданную условность. Этот момент характерно отражается в Вашем замечании о «спокойствии детей». Если вера не является социальной условностью и «культурным тиком», то для единобожника мученическая смерть на пути Аллаха как его самого, так и его близких – это наилучший конец, который избавляет от мук могилы и прямо ведет в Рай еще до наступления Судного дня. Но эта позиция возможна лишь в том случае, если императив дальней жизни – это не манера выражаться, а внутренняя очевидность.

Для язычников главным образом, в котором выступает женщина, без сомнения, является «Мать». Язычество патриархально и, рассматривая женщину через призму материнства, пытается таким образом решить проблему «войны полов», которая, несомненно, является общим фоном отношений между мужчиной и женщиной. Это языческое решение, по меньшей мере, неудачно, ибо рано или поздно наступает кризис, и приход модернизма на место языческого традиционализма выводит «войну полов» наружу. В итоге все социальные и семейные связи между мужчиной и женщиной терпят крах, как это происходит в Америке и Европе.

Ислам, наоборот, акцентирует образы женщины-дочери и женщины-сестры. Он открывает, таким образом, совершенно новое пространство психологического самоощущения у женщины, ее гораздо более комфортной самоидентификации, чем объясняется непонятный западникам факт, что масса разгневанных мусульманок в платках выходит на демонстрации в поддержку хиджаба. Ислам перенацеливает энергию «войны полов» из внутреннего противостояния между единобожными братьями и сестрами в их совместное противостояние миру, который Аллахом (S&T) дан общине как испытание и препятствие.

Чем опасен адат? Действуя под брэндом «ислама», он подменяет реальности, настаивая на языческом статусе женщины-матери, и тем самым искажает смыслы. Так, раньше (по Корану и в самом начале Ислама) хиджаб был символом благородной избранности мусульманок в отличие от всех прочих. Эту традицию переняли привилегированные классы Европы, женщины которых носили покрывала и вуали вплоть до середины XX в. Рабы же и низшие классы были лишены этой привилегии и даже фольклорная одежда этнических мусульман в сельской местности минимизирует хиджаб.

Кстати, закрытие лица было предписано Всевышним только женам Пророка и навязывание этого остальным мусульманкам есть прямое нарушение коранического аята: «О жены Пророка! Вы не таковы, как какая-нибудь из женщин…»

ZALINA (17 февраля). Спасибо. Мне понятно.

Единственное, хотелось бы просто добавить. Есть в нашей культуре нечто, от чего сложно отказаться. Возможно, это, кстати, напрямую связано с тем, что Вы говорите о хиджабе.