Стена Зулькарнайна

Нередко именно из-за хабашитов в российских мечетях возникает смута между мусульманами, а спровоцированные ими споры нередко перерастают в драки.

Закончив излагать взгляды хабашитов, я посчитал необходимым указать, какие из содержащихся в них заблуждений кажутся мне наиболее серьезными. Я не испытываю ни малейшего желания подробно рассуждать о тонкостях хабашитского понимания атрибутов Аллаха или о смысловых нюансах значения, которое приобрело у хабашитов слово «иставаа» («восседание» или «возобладание»); да и мои познания в логике, к которой так часто апеллируют шейхи хабашитов, слишком скромны для подобных изысканий. Я лишь бегло коснусь того, как в своих якобы логических рассуждениях хабашиты противоречат сами себе, утверждая в одном месте, что «Аллах – Создатель всех дел, намерений и решений человека», а в другом – что, благодаря дарованному Всевышним разуму, каждый человек «способен придти к выводу о существовании и единственности Всемогущего Создателя самостоятельно». Какую же ловкость нужно проявить в жонглировании логическими законами, чтобы увязать полную самостоятельность человека в постижении Всевышнего, и то, что возможность или невозможность этого постижения изначально предопределены Аллахом!

На мой взгляд, одно из наиболее отвратительных заблуждений хабашитов – то, что они считают легитимным «мусульманское» государство, живущее не по законам Аллаха, то есть не по Шариату»

(Мамиргов М.З. Книга Исламских вероучений и сект. М., 2006. С. 386–390.)

Как видно из этого текста, «теоретическая часть того, что проповедуют хабашиты, носит синтетический характер, то есть состоит из сведенных воедино заимствований из разных школ мысли. Однако самое важное – это то, что их «теология» есть лишь повод для фитны. Обратите внимание на конец главки: они такфирят всех, кроме себя, но считают законными любых правящих мунафиков. Вот для сочетания этого в одном флаконе они и были созданы.

Что касается Рамзана, трудно оценить, насколько он зависит от собственного ближайшего окружения. Если он единолично решает все, консультируясь только с Путиным, – это одно, а если он обложен теми, кто подводит его к решениям, – это совсем другое. В первом случае мы имеем дело с местным бонапартом, который планирует захватить власть, по крайней мере, в рамках вайнахской территории после ухода России. Во втором же случае он – часть ликвидационной комиссии, которая готовит территорию под приход Запада. Последнему варианту также не противоречат его действия по поддержке внешних признаков Ислама, поскольку это один из приемов куфра, применяемый, в частности, в Саудовской Аравии: наводнить страну правительственными мечетями, одеть женщин в хиджаб и одновременно закрыть всех истинных мусульман в зинданах!

Нельзя не признать, что уровень того, что может себе позволить сегодня Чеченская республика, намного выше, чем возможности Ичкерии в 96–99 гг. Да и свобода действий Масхадова в роли президента Ичкерии – ничто по сравнению с возможностями Р. Кадырова. В любом случае – местный бонапарт или смотрящий от мирового сообщества – Р. Кадыров представляет собой промежуточный этап политической ситуации на Кавказе, знаменующей неизбежный уход России. (см. ответ Камалю)