Стенание

— Не держите меня за дурака, Шардлейк! — в раздражении воскликнул Рич. — Вы делали это по поручению королевы. — Он ненадолго задумался, а потом проговорил: — Позвольте угадать, что именно вы разнюхали. Грининг входил в группу религиозных фанатиков, вероятно анабаптистов. Один член этой группы, некий Вандерстайн, — голландский купец, а мы знаем, что в Голландии этих еретиков предостаточно. Другой, Кёрди, — купец из семьи старых лоллардов, а нам известно, сколько их в прошлом соблазнялось анабаптизмом. — Сэр Ричард поднял тонкую руку и стал загибать пальцы. — Вандерстайн, Кёрди, подмастерье Рук, Маккендрик, шотландский солдат, ставший проповедником, и, — он подался вперед, — Лиман, стражник из охраны самой королевы, ни больше ни меньше. И наконец, — Рич глубоко вдохнул, — похоже, еще и тюремщик из Тауэра по фамилии Милдмор. Все шестеро бесследно исчезли, словно бы растворились в воздухе.

Я глубоко вздохнул. Похоже, этому человеку известно многое, однако он не знает, что Элиас убит и что лорд Парр держит Милдмора под охраной в надежном месте. Иначе он сказал бы о четверых пропавших, а не о шестерых.

— Значит, вы тоже разыскиваете убийц Грининга? — спросил я.

Сэр Ричард наклонился над столом, сцепив руки, и твердо сказал:

— Нет. Я разыскиваю рукопись книги. Очень важную для меня и, возможно, для ее величества королевы.

Так, он упомянул лишь про одну книгу. Но от Милдмора я узнал, что рукописей было две — сочинение Екатерины Парр и «Испытания» Энн Аскью. А в «Испытаниях» говорится, как Рич пытал бедную узницу. Что, если он не знает про «Стенание грешницы»?

— Книгу Энн Аскью, — рискнул я предположить, — где говорится о… времени, проведенном ею в Тауэре?

Сэр Ричард откинулся на спинку стула:

— Хорошо. Стало быть, мы раскрыли карты. Да, мне необходимо найти лживые и бредовые измышления той порочной женщины. Значит, вы тоже знаете об этом. Откуда?

— Я говорил с подмастерьем Элиасом до его исчезновения, и он упомянул, что у Грининга была эта книга, — соврал я. — Скажите, это из-за нее Стайс вместе с каким-то полуспятившим негодяем — во всяком случае, так показалось издали свидетелю — пытались проникнуть к Гринингу незадолго до того, как его убили?

Тайный советник нахмурился:

— Откуда у вас эти сведения? Ах да, догадываюсь — от молодого Элиаса. Да, те двое пытались ворваться в типографию и забрать записки Энн Аскью, но их спугнули. А вскоре кто-то убил Грининга.

— А каким образом вы выяснили, что она у Грининга, сэр Ричард?

— Через тюремщика Милдмора. Который теперь тоже скрылся. Милдмор кое-что знал о пребывании Энн Аскью в Тауэре, не важно откуда, и мой человек следил за ним.

— Стайс?

— Нет, это был Гоуэр. Глядя на него, ни за что не подумаешь, но он очень ловок в таких делах. И Гоуэр донес, что Милдмор заходил к Гринингу с сумкой на плече, причем сумка эта была полной, когда он пришел, и пустой, когда он покинул его дом.

— Понятно.

Рич заерзал на стуле:

— Я допрашивал Энн Аскью снова — тогда она была уже вне тюремных стен: вплоть до самого дня сожжения ее держали в частном доме под моим наблюдением. Она с готовностью признала, что написала оскорбительный отчет о своем пребывании в Тауэре и что среди прочего обвинила меня и Ризли в том, что мы ее пытали. И заявила, что свои записи она ухитрилась тайком передать наружу. Правда, не сказала, каким образом и через кого. Но в этом и не было необходимости: слежка за Милдмором дала мне ответ. — Сэр Ричард нахмурился, играя желваками. — Эта негодяйка смеялась мне в лицо, буквально гоготала, торжествуя, что сумела обвести нас вокруг пальца! — злобно прошипел он. — О, Энн Аскью ничего так не любила, как оставлять за собой последнее слово! Я подумал, что она и тут попытается, но…

Он замолчал, и я закончил за него:

— Порох взорвался. Я помню.

— Да, я видел вас там.

— Вы боялись, что миссис Аскью могла что-то сказать, сэр Ричард? Что именно? — тихо спросил я.

— Что-нибудь про меня. И еще про кое-кого. Повторить всю ложь из своих записей, ведь в наши дни еретическая пропаганда…

— Но если вы знали, что ее записки у Грининга, — перебил я собеседника, — то почему в таком случае не арестовали его? И Милдмора заодно?

— Лучше действовать тайно, — коротко ответил Рич, и я подумал: «Вот почему он напуган!»

Король уже был зол на сэра Ричарда за пытки Энн Аскью с целью добыть компрометирующие сведения о королеве, и советник боялся, что если о пытках узнают все, это может оказаться концом его карьеры. Теперь стало абсолютно ясно, что ему, слава богу, ничего не известно о «Стенании грешницы».

В голос сэра Ричарда снова вернулась былая самоуверенность.

— Само собой, не только я один встревожился, что откровения Энн Аскью выйдут наружу. Так же сильно обеспокоилась и Екатерина: недаром же она наняла вас. Ведь эта Аскью запросто могла написать что-нибудь про свои связи с королевой или ее друзьями-радикалами. — Рич махнул рукой. — Но теперь мне нет до нее дела.

— Сэр Ричард, в это трудно поверить. Ведь вы с Ризли несколько месяцев пытались поймать ее величество именно на этом — несомненно, по поручению епископа Гардинера.